Алтайские шаманы всегда были провидцами

Заслуженный художник РФ Владимир Чукуев – один из участников нынешней трансфигуративной выставки «Двадцать лет спустя»,  проходящей сейчас в Анохинском музее. Впрочем, это лишь один из поводов для сегодняшней беседы, поскольку интересно всё, чем может поделиться этот талантливейший человек, картины которого разбрелись по музеям и частным коллекциям на родине и за ее пределами. Признание в любви к Алтаю, раскрытие мира человеческой души, потребность отражения собственного пространства мыслей и чувств – находит воплощение на его холстах, магически останавливающих на себе взгляд зрителя, ведь в них – триумф мастерства!

- Владимир Петрович, работы, которые Вы решили показать на трансфигуративной выставке, для вас скорее нетипичны, но тем интереснее: ваше участие добавляет свою весомую составляющую в экспозицию, доказывая, что мастер реализма весьма охотно фантазирует, отступая от привычного стиля. 

- Эти работы были созданы перед зональной выставкой в Новосибирске года четыре тому назад. Мне захотелось тогда в экспериментальном порядке подать шаманскую тематику. В реалистической манере ошибаться нельзя, а в том стиле, в котором представлен мой триптих на выставке «Двадцать лет спустя», любые отступления не только не наказуемы, а, наоборот, приветствуются. Я использовал возможность этой свободы. Просто захотел и сделал.

Сама тема шаманства второй раз звучит в моем творчестве. Хотелось поразмышлять этими работами о том, что в пространстве накоплено многое, и особые люди имеют с ним связь. И это не только шаманы. Ведь, если вспомнить, провидцами и прорицателями были и великие полководцы, и художники разных жанров искусства.

- Художнику можно брать любые темы?

- Конечно. Свобода выражения своего понимания мира дорогого стоит. Художник – это сновидящий наяву. Литература, театр, живопись и другие направления искусства включают большую работу мысли и игру фантазии, воображения. В итоге многое придумывается и живет уже своей жизнью в сотворенном. Человек стремится к большему, он никогда не будет довольствоваться только инстинктами – питаться и размножаться, как задумано природой. Искусство позволяет человеческому духу развиваться.

На снимке: триптих Владимира Чукуева на выставке «Двадцать лет спустя»:

- На открытии одной из выставок Вы размышляли о трех «столпах» художественности. Безусловно, есть смысл четко формулировать для себя какие-то вещи, чтобы при необходимости объяснить их зрителю...

- Однажды я смотрел передачу, где собрались искусствоведы – обсуждать творчество Никаса Сафронова, там же присутствующего. В ответ на выпады и критику он задал им вопрос: почему ценится «Черный квадрат» Казимира Малевича? Они не знали, что ответить по существу. Позже я писал статью об «опорах» художественности для журнала «Artcounil», отвечая в ней на те вопросы, которые обращались когда-либо ко мне как к художнику.

Первое – это мастерство. Выше рисунка Николая Фешина, на мой взгляд, не «прыгнешь». Талант в реалистическом искусстве! Мастерства Александра Иванова тоже многим не достигнуть. Но возьмем, например, Нико Пиросмани. У него на картинах – поющие грузины и ароматные шашлыки. И зритель это ощущает. Художник передает чувства. Это вторая основа художественности. «Черному квадрату» стать популярным позволило то, что он оказался воплощенным в новом стиле, который был связан с появлением супрематизма, основанным Малевичем. Таким образом, мы ведем речь о новации.

Если взглянуть на историю искусства, заметим, что новое всё время появлялось. Абстракционизмом, например, очень широко увлекались после его появления – как и другими свежими в свое время направлениями. А сегодня, кажется, всё есть в изобразительном искусстве. И есть свобода. С одной стороны мало что удивляет, с другой – широчайшая дорога перед тем, кто избирает путь художника. Твори, что хочешь и как хочешь. Нет оков, нет границ. Это здорово.

- Что касается выражения чувства художником… Думаете, это природное?

- Думаю, этому обучиться нельзя. Способность выражения чувств и эмоций составляет львиную долю художественности произведения. Свои ощущения автор невольно «зашифровывает» в картину. Это и приводит в волнение души зрителей – они резонируют. Мы никогда не будем равнодушны перед ренуаровскими купальщицами, левитановскими просторами, поленовским двориком. То, что исполнено на гребне душевного подъема мастерами, заключает в себе энергию, которая будет продолжать жить и дальше.

- Три компонента, о которых Вы ведете речь, часто присутствуют в работе не «в полном составе». Если не будет новаторства, это простят, а вот если нет мастерства…

- Чем меньше мастерства, тем ближе к примитивизму. Но произведения примитивистов воздействуют на нас, бывает, так же сильно, как работы тонкие в технике. Такое чувство, что примитивисты творят не по законам красоты, а по душевному велению, и это принимается сердцем зрителя.

Такие выдающиеся мастера, например, как Малевич, Кандинский, Пикассо – имели своих последователей и подражателей, что объясняется легкостью овладения стилей, в которых они творили. Компоновать различные геометрические фигуры на листе куда легче, чем сотворить сюжетную вещь. В силу тех же причин эти подражательные работы не представляют ценности. Можно вспомнить забавные истории из жизни богемы Франции. При жизни Пикассо студенты приносили ему работы, в которых ему подражали, и мэтр охотно ставил на них автографы. Потом эти «шедевры» продавались как подлинники по высокой цене.

Если мастерство на полотне несет только информативную, описательскую, декоративную функцию, то оно обращено больше к нашему разуму.

- Есть то, что вас удивляет сегодня?

- Сейчас голова идет кругом от стилей, форм и направлений в изобразительном искусстве. Но вот парадокс: всемирно известного гения нет. Сальвадор Дали – последний художник из легендарных титанов. После него тишь да гладь. В чем дело? Мы знаем времена, когда творило сразу много гениальных художников. Взять, например, конец ХIX и первую половину XX века. За эти 60-80 лет мы насчитаем десятки имен мирового уровня. Сегодня перед художником открываются безграничные возможности выбора пути. Можно творить в любом направлении, выбирая любой «изм», привнося что-то своё. Но если найдется человек, который откроет неизвестный путь на пустующем небосклоне новаторства, придется констатировать факт появления гения.

И все-таки продолжает удивлять и восхищать мастерство в живописи… Например, работы незаслуженно забытого Абрама Архипова. Они отличны от картин других мастеров. Словно буквально несколькими мазками он уже творит пространство. Для него, как и для Куинджи и для Фешина, было характерно цельное видение. Без цельного видения работа не состоится. Великие художники всегда им обладали.

- Вдохновение и труд. Художник может позволять себе лениться?

- Из-за лени теряется легкость воплощения. Как у скрипачей – не будешь «пиликать», ничего не будет. Когда много работаешь, ощущение, что кто-то «водит твоею рукой» возникает чаще. Впервые у меня так случилось еще до учебы в Художественном Алма-Атинском училище. Это было после армии. Я сел нарисовать портрет Паши Чапина, и получился безошибочный академический рисунок. На следующий день такой легкости уже не было, когда мне кто-то стал позировать. Но тогда понял, что такое удивительные моменты бывают. Чем больше работает художник, тем чаще они случаются. Я не каждый день провожу в мастерской, ленюсь. Но знаю, что лениться нельзя. Вспоминаю, когда в 1986 году попал в русско-монгольскую экспедицию (мы рисовали два месяца), к концу пришла такая свобода... Портреты удавались прекрасно, в несколько часов. Потом, когда вернулся, этот ритм был растерян. Бывает так, что несколько дней к холсту не подхожу. Но знаю, что лень надо превозмогать.

- Над чем вы сейчас работаете, и что волнует кроме живописи?

- Готовлю работы к 70-летию Великой Победы. По поводу того, что волнует, недавно писал в одну из газет, где затронул тему укокской мумии. Считаю, что те, кто хочет «вернуть» ее на место захоронения, не задумываются о многих вещах. Ей нужно и там создавать условия – целый комплекс. Не хочется, чтобы Алтай опозорился перед всем миром…

Волнует и то, что скоро не пробраться будет художникам к нашей прекрасной Катуни – так застроили базами берега. Алтай – благодать для художников. Катунь самая прекрасная река, которую когда-либо видел. Красивее Горного Алтая нет. Садись и пиши этюд на все четыре стороны. Далеко не везде так…