Шойгу едва не лишился за рубежом мобильной связи

Летом я часто слышал над своим «домиком в деревне» крики сапсанов. Они появлялись, обычно парами, со стороны «Жемчужины Алтая» и летели на охоту к заброшенным полям. А потом они возвращались обратно, и если стояла тихая погода, слух мог уловить только то, как они рассекали воздух своими крыльями. И почти всегда обратный полёт получался у них безмолвным, потому что они несли добычу к своим гнездам. Узнавать их по крику меня научила Елена Шнайдер, одна из ведущих сибирских орнитологов, о работе которой мне посчастливилось рассказать около полутора лет назад.

В середине осени она «ушла в миграцию», по собственным ее словам. Будь она птицей, которую отслеживают орнитологи, с их слов мы узнали бы, что с первых чисел октября началась ее «стремительная миграция в западном направлении». Как раз в это время стаи птиц тянутся на юг, к теплу. Елена на один день задержалась в центре Москвы, и уже на следующий день — резкий поворот на юг, и еще 4.000 км, чтобы оказаться в местах зимовки перелетных птиц по берегам Красного моря в Эйлате. И до конца года — на станции кольцевания птиц, работа при 40-градусной жаре.

Первые полторы недели на новом месте прошли тихо. Но уже 13-го на станции случился настоящий переполох. О чем могут болтать по телефону молодые орлы, и можно ли пополнить им баланс на мобильниках? С легкой руки Елены, этим вопросом озаботилось дружное интернет-сообщество. Впрочем, обо всем по порядку.



Для того, чтобы отслеживать пути миграций, орнитологи используют передатчики, которые крепятся у птиц на спине. Технологии GPS-GSM уже достаточно просты и вполне бюджетны. Каждый прибор настраивается на конкретную частоту и по спутникам системы GPS в любое время, куда бы ни попадала птица, принимает координаты и заносит их в электронную память. SMS-сообщения уходят к орнитологам сразу, как только пернатые абоненты появляются в зоне действия сети.

Нашим орлам достаются обычные «симки» мобильных операторов, и подобно туристам за границей они попадают из одного роуминга в другой. Понятно, что заветные места зимовок, а также страны, которые встретятся на пути, можно определить заранее и на глаз прикинуть, сколько денег должно быть у орлов на мобильниках, чтобы их хватило на весь сезон. Но разве всё предусмотришь, тем более в отношениях с хищными птицами?

Сейчас на балансе Российской сети изучения и охраны пернатых хищников (RRRCN) числятся 13 орлов. Пятеро из них, в том числе Жанна из Республики Алтай, своенравный Тес из Убсунурской котловины в Туве, красавица Ита из Хакасии и еще два орла из Тувинской котловины — Хадад и Шойгу — взяты на учет нынешним летом. Кроме них, с передатчиками летают восемь второгодков, помеченных в прошлом году и успешно переживших две миграции. Второгодки удачно провели нынешнее лето, и никто даже предположить не мог, какие хлопоты предстоят во время третьего их перелета.

Хакасский второгодок Мин, оставаясь летом в соседнем Казахстане вне зоны действия сети, ухитрился внезапно залететь в Иран, при этом все его летние локации… остались неотправленными. Поселившись в Иране, он облюбовал там изобильную свалку, неподалёку от вышки сотовой связи, и с его мобильника полетели сотни дорогущих SMS-сообщений с летними локациями… Хотя мог бы взять пример с предусмотрительной Айны, которая перед своим перелетом через Иран, Ирак и Саудовскую Аравию в долину Нила успела побывать на юге России и выдать уйму SMS с летними локациями на западе Казахстана, по 2 рубля за каждую. А расточительный Мин, оказавшись в Иране, стал отправлять свои smsки по 49 руб. за штуку, в считанные дни промотав весь коллективный кредит наших орлов…



Конечно, он не один такой: есть менее злостные транжиры Син (голубая линия) и его земляк Хакас (серая линия).  Син выбрал себе пятачок на стыке границ Туркмении, Ирана и Афганистана. И, кажется, он решил до весны оставаться на изобильной приграничной свалке, хвала почтеннейшему Туркменбаши. Но это значит, что Син тоже будет всю зиму скидывать свои smsки по 49 р. за каждую. Хорошо еще, летними координатами он успел поделиться из Казахстана и соседнего с ним Узбекистана по сходным тарифам.

На серой линии - беспечный Хакас, который обосновался на противоположной стороне Туркмении, неподалёку от Узбекистана, и теперь его smsки идут то по льготным ташкентским тарифам, то втридорога. Порадовали в этот раз Айна (бордовая линия), Сарыгуль (зелёная) и Кенжик (синяя). Без приключений они добрались до Пакистана, Египта — smsки оттуда вдвое дешевле. Аман (чёрная) задержался в Иране, но скорее всего он появится скоро в Саудовской Аравии - как в прошлом году. К середине октября все разлетелись, кто куда — а Ураган (салатовая линия) оставался в России, ему привычнее дома.

Трудно ли угадать, кто прячется под красной линией? Конечно же, Мин!

На снимке - красавец Мин с трекером на зимовке в Гуджарате (Индия), февраль 2019. Фото от Нирава Бхатта.

Ситуация вызывала тревогу, и нашим орнитологам пришлось через соцсети обратиться ко всему миру — «кинуть орлам на мобилку». Без такой помощи вся летняя работа пошла бы насмарку. Проказник Мин промотал весь орлиный кредит, а зимовка даже не начиналась... Вся надежда была на спонсоров и, конечно, на всех сочувствующих, которые смогли бы поддержать орлов даже малыми суммами, хотя бы до конца года. Общий орлиный номер — как шапка, пущенная по кругу — и деньги с него предназначались всем орлам.



Это орёл-змееяд (Circaetus gallicus). Так его не хватало все дни с момента приезда в окрестности Эйлата… С его появлением Елена Шнайдер могла быть спокойной: наконец-то гадюки будут прищучены. От местных жителей она узнала, что труба нефтепровода, закопанная под землю, в 2014 году лопнула, отравив почву. Пять лет прошло, нефтяных луж на поверхности уже не видно, многие деревья смогли выжить. Но осталась пропитанная маслом почва, уплотнился песок, который теперь не пропускает воду. Утром 15-го, как назло, разразился ливень, и с ним наползли на станцию ядовитые змеи...

Что же за место, в котором она оказалась? Эйлат — удивительнейшее место на карте птичьих миграций, это единственный сухопутный проход из Европы и Азии в Африку. Большим птицам вроде орлов, коршунов, аистов для эффективного и энергосберегающего перелёта нужны воздушные термики, которые встречаются только над сушей. Если же говорить о множестве мелких пташек, то над водой лететь им тяжело из-за сильных ветров, да еще когда нет укрытий. Вот и ломятся все в это «бутылочное горлышко» над сушей, избегая водных пространств.

И не только в этом причина высокой плотности птиц в Эйлате. Дальше их ожидает испытание пустыней. Только представить: множество лесных и луговых птиц из Европы и Азии неспешно, по 200-400 км в день, спускаются с лесистого севера всё южнее, стремясь на зимовку в Африку. Они летят ночью, а день проводят в лесах и кустарниках, находя себе корм и отдых. Эйлат для них настоящий оазис, за которым - пустыня. До следующего зелёного пояса — две тысячи километров. Расстояние, которое мелким птахам приходится покрывать в один марш-бросок, длиной в 4 дня. И чтобы хватило сил на такой перелёт, им надо как следует наесться. Ради этого птицы каждую осень выбирают Эйлат — место, где им удаётся в короткий срок нагулять жир перед изматывающим перелётом через Сахару.

  

На месте нынешнего Эйлата морской порт шумел за тысячу лет до нашей эры. С тех давних времён на северной оконечности Красного моря сохраняется вдоль побережья цепь солёных болот. Понятно, что такой оазис в пустыне, переполненный жизнью, давал пропитание всем пролетающим птицам. Тысячелетиями и веками, до появления Израиля как государства, всё шло своим чередом, и как только Эйлат стал его частью, началось стремительное развитие. Вместо благодатных болот раскинулся торгово-курортный город. И миллионы птиц были бы обречены на голодную смерть, они без сил падали бы в раскаленный песок Сахары, если бы местное население не прониклось этой «нечеловеческой проблемой» и не бросило бы свои силы на её решение. Люди создали Eilat Bird Sanctuary, проще говоря — «птичий приют».

На просторном участке по соседству с городом — рукотворные водоёмы и ботанический сад. Человек научился подстраиваться под птиц: водоёмы непохожи один на другой по степени солёности — от самого крепкого рассола до пресной воды, чтобы каждый околоводный вид птиц выбирал себе то, что ему по душе. Все водоёмы зарыблены или наполнены галофильными рачками (предпочитающими солёную воду), чтобы птицы всегда могли найти себе пропитание. Растения в парке подобраны с таким расчётом, чтобы от них был максимум питательных веществ к моменту прилёта того или иного вида птиц. Появляются медососы — и как раз для них на деревьях раскрываются нектароносные цветы, а прилетают ягодники — для них уже наготове сочные плоды. И всюду в изобилии летающие, ползающие насекомые.

Чтобы сделать птичий приют еще более эффективным, рассказывает Елена Шнайдер, ее команда ведёт отлов птиц в парке и оценивает их жировые запасы. Именно так: главная задача не в том, чтобы окольцевать птиц, а взвесить их и оценить «степень заполненности жировых депо». Если отловленная птица жирна и увесиста, орнитологи довольны: она легко пересечет пустыню. А если жира в ней нет, это значит, что она «с дороги», и ей предстоит какое-то время активно питаться в парке. Еще несколько дней — и она, вполне вероятно, снова попадёт в отлов, и появится новая возможность определить, насколько она разъелась. Если вдруг птицеловы заметят, что какой-то из видов плохо набирает вес, то структура парка дополнится новыми источниками пищи — именно для этого вида птиц. Орнитологи определят: или за счёт высадки нового вида растений, или увеличения плотности уже имеющегося. В «птичьем приюте» все должны быть сытыми.



Ближе к концу октября обозначились треки перемещений орликов 2019 года рождения, и теперь, вместе с восемью двухлетками, стали видны миграции пяти молодых орлов — это Жанна, Ита, Тес, Шойгу и Хадад. «Моя Жанночка забралась дальше всех среди первогодков - она уже на самом юге Ирана!» - не скрывала Елена своей радости. Я не удержался от вопроса: откуда у нее такое интересное имя? «Потому что она родилась около Жана-Аула», - ответила Елена в тот день, когда у них на станции начиналась предпраздничная суматоха по случаю Хэллоуина. Она была очень благодарна всем, кто участвовал в акции «Кинь орлам на мобилку». Ей нравится рассказывать о своей работе через «телегу», а в сети Facebook про орлов продолжал тем временем вещать ее коллега, лидер RRRCN Игорь Карякин.

Рядом с Еленой Шнайдер – лидер сети RRRCN Игорь Карякин, один из серьёзных парней, которые добились пересмотра международного статуса степного орла.

RRRCN выразила слова благодарности всем, кто помог сибирским орлам остаться на связи. Собранных денег хватило даже на то, чтобы оплатить smsки до конца года, и на то, чтобы оплатить их до конца миграции — то есть уже до апреля. Денег хватит всем — Аману и Сарыгуль, Урагану, Айне и Шойгу и, конечно, набедокурившему Мину. Произошедшее в интернет-пространстве — просто невероятно! Люди, которые следят за приключениями сибирских орлов в южных странах, помогли выдержать тяжелейший момент, когда орлы оказались на грани отключения. А то, как пополнялся баланс на орлиных «мобильниках» в течение нескольких дней, было подобно урагану… «За одни сутки история разлетелась по стране и вышла за её пределы. Вжух! - и орлы оказались обеспечены на полгода вперёд! – Елена Шнайдер с трудом верила в происходящее. - Это волшебно! Невероятно! Удивительно! Удивительно, как люди, посмеиваясь над нелепостью ситуации, проникали в самую её суть и помогали. Спасибо всем огромное за интерес и поддержку! Орлы на связи!»

К чести сотовых операторов, они тоже среагировали, в те же самые дни. Из «Теле2» предложили орлам свою связь в подарок, «Yota» тоже в стороне не осталась и тоже предложила обеспечить орлов связью. «Мегафон» заверил, что для орлов будет разработан специальный тариф. И как-то сама собой к орнитологам пришла мысль, что орлов хватит на всех трёх операторов. Как ни крути, а новые передатчики будут появляться на орлятах каждый год, и все операторы смогут опробовать себя в качестве их связистов.

И, пожалуй, главная новость октября: «Мегафон» взял на себя все расходы проказника Мина в Иране. А среди тех, кто выходил в конце октября на связь с Еленой Шнайдер, достаточно упомянуть BBC, The Independent, New York Times, Euronews, The Daily Telegraph... Австралийское ТВ решило снять про наших орлов сюжет для детской передачи, а немецкое ТВ подготовило вопрос для популярной викторины. Вот как бывает, когда молодого неопытного орла случайно заносит в таинственный Иран.

На фотографии - Мин и Син в гнезде, Минусинская котловина, июль 2018. Своими именами братья обязаны месту их появления на свет.

Многим было интересно: почему именно GPS-GSM? Если коротко, GPRS тоже используется в работе орнитологов, но там нужна другая модель передатчиков. Трекеры, надетые на орлов, вообще несовместимы с GPRS. Но у них большая солнечная панель, которая обеспечивает надежную зарядку даже при слабом освещении. Панель как раз подходит по размерам к широкой спине орла. Кроме того, передатчики GPS-GSM заметно дешевле и проще в обслуживании. Правда, для соколов они великоваты, для алтайских балобанов приходится выбирать другие трекеры, поменьше размером и весом, и солнечная панель там другая. Обслуживание вроде бы дешевле, но разница в цене (дешёвых орлиных передатчиков и дорогих соколиных) превышает разницу в затратах на обслуживание за 4 года. Вот и приходится выбирать, что выгоднее для партнеров, и что удобнее для перелетных птиц.

На фотографии В.Медведева - кольцевание Жанны и её брата во время добровольческой орлиной экспедиции в 2019 году. Республика Алтай, июль.

Передавать информацию по спутнику было бы надежнее – там практически нет зон без покрытия — орёл всегда на связи! Но там баснословно дороги не только трекеры - их обслуживание «насто-о-олько дороже», как выразилась Елена, что приходится от всего этого вежливо отказываться. Вот если бы SenSat вслед за «Теле2», «Yota» и «Мегафоном» тоже согласился бы выступить спонсором исследований RRRCN, то орнитологам не пришлось бы больше испытывать таких треволнений, как нынче осенью из-за ветреной Мин.

С одной стороны, хорошо, что кому-то пришло в голову вставлять «симки» в передатчики — но это привело к полному отказу от спутниковой связи. Так решили, во всяком случае, «экономисты» от науки. Успеет прийти на помощь SenSat или нет, но звёздный час хакасского орла Мина начинает приносить первые дивиденды, и ее кураторам уже предложили подключиться к тестированию трекеров на основе спутниковой системы «Иридиум». Кто будет первым?  

А это – наш Кенжик на зимовке в Индии, февраль 2019. Фото: Nirav Bhatt.

Оставлять орлов без связи никак нельзя. Вдруг с ним вне зоны действия сети что-то случится? Может, он влетит в провода, или попадёт под выстрел идиота с ружьём, или будет пойман ловцом-браконьером, или получит удар электротоком на опоре ЛЭП? Как быть, если он покалечится в зоне, где нет сотовой связи, и его сигналы уже никогда не дойдут? Когда с сигналами от орла начинают происходить странные вещи, орнитологи сразу ищут возможность направить спасательную команду ему на выручку. Но бывает, что орлу уже ничем не помочь.



Летом 2014-го во время российско-венгерской экспедиции в рамках проекта РГО и RRRCN «Орлы России» у нас на Алтае неподалеку от села Оро в Канской котловине пометили трекером солнечного орла, которому дали имя Ороша. Осенью прошлого года у него на родине работала международная конференция орнитологов, и самой лучшей добычей среди фотоохотников была признана работа Алексея Эбеля, сделанная тогда же, 10 сентября 2018-го. В переписке с Еленой я не мог удержаться от вопроса: где он сейчас, как себя чувствует? «Его застрелили в конце прошлого года», - ответила Елена.

Это тот самый орёл Ороша; был убит утром 25 декабря на окраине Шымкента просто ради забавы. Каждые три зимы он прилетал на окраину этого города, где проводил время до весны, а потом возвращался домой, на Алтай. Прошлым летом он присмотрел себе гнездо, возле которого кружил до осени, и, как рассказывал Игорь Карякин, его подопечный помогал выкармливать птенцов у соседской пары орлов.

Он готовился стать примерным семьянином. Прежде чем заводить семью, надо научиться добывать корм и уметь им делиться. Нынешним летом у него могли бы появиться свои собственные птенцы, если бы его не подбили на лету... Последний из усть-канских орлов Heliaca, помеченных в 2014 году, тоже не дожил до своего совершеннолетия.

  

Так и живём: в Эйлате заботятся, как бы лучше сбалансировать корм для всех перелетных птиц перед тем, как они возьмут курс на Сахару — а здесь, на окраине Шымкента, молодецкой забавой остаётся до сих пор пальба по живым мишеням. На фотографии из Гугла — место гибели лучшего из алтайских орлов 2014 года рождения, а рядом – он сам.

В старые времена любители соколиных охот давали ловчим птицам имена-обереги. Считалось, что удачно подобранные имена способны защитить их в схватках с дикими зверями. И, похоже, настали другие времена, когда сильных и свободных птиц надо защищать от зверей в обличье человека. Пришла пора возрождать имена-обереги, и Хадад (а рядом с ним Шойгу) — только первые «ласточки», которые попадают от нас после кольцевания в разные страны. И теперь не только Казахстан — другие сопредельные страны тоже в ответе за птиц, названных именами сирийского посла и министра обороны России.

…После таких трагедий, как на окраине Шымкента, люди сами находят для себя ответ, когда задаются вопросом: «А зачем всё это слежение за орлами вообще нужно?» Результаты, которые получает международное «орлоохранное» сообщество, помогают сосредоточить наши усилия именно там, где они нужнее всего — в точках массовых скоплений птиц. Коридоры миграций должны быть свободны от опасных ЛЭП, точки передыха – от агрессивных любителей шмальнуть во что-нибудь живое, а зимовки – от отравленных пищевых отходов. Если подходить формально, рассуждает Елена Шнайдер, это обязанность каждой страны, которой повезло быть точкой притяжения орлов — обеспечить им полную безопасность. И, конечно, везде встречаются люди, которые хотят помочь. А птицы с трекерами — это наши агенты, которые встраиваются в нормальный орлиный поток и показывают на карте места скопления других, не меченых птиц. Там, где останавливаются наши трекероносцы, живут десятки и сотни других улетевших на зимовку орлов. И именно в таких местах птицы должны чувствовать внимание и заботу со стороны человека — как в Эйлате.

Степные орлы, коллективно зимующие на скотомогильнике и Биканере (Раджастан, Индия).

Если бы полёт орла был полностью для него безопасен, то мы действительно могли бы ощутимо экономить на связи и собирать данные раз в неделю, или даже в две. Да хоть раз в три месяца. Но до такого нам — как до соседней галактики, сожалеет Елена Шнайдер. И поэтому им приходится каждый день с нетерпением ждать новых известий от наших орлов и надеяться, что все они живы-здоровы и вовремя выйдут на связь.

Портрет с Жанной. Республика Алтай, июль 2019.

При подготовке текста использованы фрагменты дневника Елены Шнайдер «Экспедиционные картинки».