Орлы Палеарктики собрали орнитологов на озере Ая

Утром где-то рядом с моим домом пролетели два сапсана. Узнавать их по крику научила Елена Шнайдер, орнитолог из Новосибирска, в июне прошлого года. От скал, подступающих с юга к заброшенной «Долине Алтая», куда показывала Елена, их крики хорошо долетали до обочины Чуйского тракта. В пригородах Горно-Алтайска увидеть сапсанов — вовсе не редкость, но сейчас перед сентябрьской конференцией «Орлы Палеарктики: изучение и охрана» это означало по всем приметам подойти еще ближе к давней цели.

Мы много знаем о перелетных птицах, которых сбивает с пути перемещение магнитных полюсов; о самом крупном из всех «птичьих базаров» на острове Гукера (ЗФИ); об истреблении воробьев в Китае при «великом кормчем»; о тысячах птиц, которые в европейских странах замертво падают с неба, и это необъяснимо; о чайках и альбатросах, тонущих в разливах нефти у берегов Атлантики — и при этом почти ничего не знаем о птицах, которые живут рядом с нами. Поехать по приглашению Алтае-Саянского отделения WWF на международную конференцию орнитологов, услышать, каким они видят будущее Алтая, и какими должны быть наши действия уже сейчас, было, конечно же, интересно.



Нынешняя встреча орнитологов с 7 по 10 сентября проходила при поддержке Российской сети изучения и охраны пернатых хищников (RRRCN), Алтае-Саянского отделения WWF, «Сибэкоцентра» (Новосибирск), Фонда «Мир вокруг тебя» корпорации «Сибирское здоровье», других научных и природоохранных организаций. На конференцию в парк-отель «Ая» (на снимке) съехались именитые орнитологи из России, США, Германии, Франции, Австрии, Испании, Португалии, Греции, Венгрии, Финляндии, Польши, Сербии, Болгарии, Словакии, стран СНГ, Египта, Израиля, Турции, Индии, Японии  — всего около 100 участников из 17 регионов России и 24 стран Европы, Азии, Африки и Америки.

На снимке: участники конференции идут с фотосессии, проведенной на берегу озера Ая

  

Главной целью конференции организаторы назвали обсуждение сегодняшней критической ситуации и объединение усилий всех стран, по которым идут пути миграций, находятся места зимовки птиц и традиционные ареалы размножения. Первая конференция, собравшая орнитологов и экспертов по степному орлу со всего мира, проходила пять лет назад в Татарстане, и разговор шел тогда о бедственном положении популяций Aquila nipalensis в европейской части России. В то, что удалось сделать Ринуру Бекмансурову (на снимке справа) с дружной командой единомышленников, зарубежным коллегам не верилось даже после того, как материалы встречи в Елабуге увидели свет.

Центральной темой нынешней конференции стала выработка глобальной стратегии по защите и сохранению солнечного орла Aquila heliaca, которого называют также «императорским», или Imperial Eagle. После того, как конференция в Елабуге (2013) помогла орнитологам разных стран наконец-то увидеть реальную картину со степным орлом по всему миру, тот же самый подход экстраполировали на орла Aquila heliaca.



— В этот раз конференция проводится на Алтае, который по праву считается «орлиной Меккой»: здесь с наивысшей в мире плотностью гнездятся солнечный орел, беркут, степной орел и большой подорлик. Ядро популяции солнечного орла сосредоточено в Усть-Канской степи — на ключевой орнитологической территории России международного значения, - сказал в приветственном слове Сергей Бакка, председатель программного комитета конференции, председатель Нижегородского отделения Союза охраны птиц России. После «теории», на которую отвели три дня, участников конференции ждала полевая экскурсия, в ходе которой гостям предстояло на практике изучить методы выявления гнёзд орлов и особенности учета пернатых хищников (feathery raptors) в урочище Сары-Кобы.



Пересказать все доклады и выступления, прозвучавшие на конференции в эти три дня, которые перевернули весь орнитологический мир, нет никакой возможности. Попробую хотя бы обозначить некоторые темы.



Эстонский орнитолог Гуннар Сейн рассказывал о результатах пятилетних исследований орлов на полуострое Ремда в Псковской области. Природоохранному статусу гнездящихся орлов во Франции посвятила свое выступление Мари-Франсуаза Каневе. «Статус степного орла в мире: «белые пятна» в распространении, численности, экологии и угрозах» — тема выступления Игоря Карякина (Новосибирск), а его коллега Илья Смелянский представил Российскую стратегию по сохранению степного орла и связанный с ней Международный план действий.

«Долгосрочный мониторинг белоплечего орлана в северной части Охотского моря: что мы узнали?» — об этом говорил Евгений Потапов из университета в штате Пенсильвания (США). О том же, как чувствует себя в Японии орлан-белохвост в последние четверть века, рассказала Саико Шираки. И она же отслеживала происхождение орланов-белохвостов, которые гибнут на ветряных турбинах в зимний период на острове Хоккайдо. О взаимоотношениях скопы и орлана-белохвоста на севере Беларуси сообщил Владимир Ивановский, а его давний коллега, патриарх европейской орнитологии Пертти Саурола подготовил блестящее выступление на тему «Скопы Финляндии с 1971 по 2017 годы: изучение и охрана».

Осенний пролёт орлов в Южно-Байкальском миграционном коридоре за последние 30 лет показал Игорь Фефелов из Иркутского университета.

«Беркут в Алтайском крае» — тема, с которой выступил Сергей Важов (АГГПУ, Бийск). На экране его фотография: гнездо беркута на горе Бабырган. А на следующем снимке — белорусский орнитолог Владимир Ивановский во время пленарной сессии.



Скопа в Эстонии — сфера научных интересов Урмаса Селлиса, состоящего в престижном «Клубе орлов», а скопа в Алтае-Саянском регионе — уже вотчина Игоря Карякина из RRRCN (он на 4-м снимке, рядом с Ринуром Бекмансуровым). Там же, на совещании по Pandion haliaetus во второй день конференции, Луис М. Пальма поделился опытом реинтродукции скопы в Португалии. И он же подготовил предварительный отчёт по одному из пернатых хищников в позднем Плейстоцене.  

Результаты многолетнего мониторинга степного орла в Алтае-Саянском регионе представила ответственный секретарь конференции Эльвира Николенко, а влияние человека на степного орла и других хищных птиц в северо-западном Раджастане показал Дау Л. Бохра из Индии. Ежегодные перемещения двух степных орлов отследил Майк МакГради (Австрия), показав их жизнь на мусорных свалках в Аравии в зимнее время. «Как быстро вымирает популяция степного орла? Результаты наблюдений в Эйлате, Израиль» — тема сообщения Ноама Вейсса. Где искать причины исчезновения одной из последних пар императорского орла в Сербии? Эту проблему исследовал сербский орнитолог Иштван Гам. Но, как я уже сказал, даже упомянуть темы всех презентаций — а их было около девяноста — нет никакой возможности.



Мир, в котором мы теперь живём, становится с каждым годом всё более прозрачным. Семь лет назад в Беловежскую пущу случайно залетел подорлик, и не простой, а со спутниковым радиопередатчиком на спине. Как оказалось, чудо-птица попала в заповедник из Германии, и за ее перелётами наблюдал оттуда профессор Бернд-Ульрих Мейбург (на снимке), председатель Международной рабочей группы по хищным птицам и совам. Он и встревожился, когда сигналы стали приходить из одного и того же места: жив ли его подорлик? Из Беловежской пущи ответили: да, птица в полном здравии, и начатый эксперимент был продолжен, уже на новой территории.

В 90-х годах радиопередатчики работали на батарейках, рассказывал профессор Мейбург участникам конференции, и до появления системы GSM работать было гораздо сложнее. В те времена на то, чтобы произвести обработку данных, полученных при перелете, скажем, на зимовку в Саудовскую Аравию к берегу Красного моря, приходилось платить около $4000 — дороже, чем стоил сам передатчик. Но охрана «краснокнижных» птиц оправдывала все затраты.



В середине 90-х годов спутниковое прослеживание орла Aquila heliaca, по сообщению германского профессора, позволило выявить один из его маршрутов — с Сибири и Алтая вдоль горных цепей в сторону низовьев Инда. Осенью 1996-го система слежения помогла выявить преступление, совершенное американскими солдатами в Кувейте: они застрелили, просто ради забавы, одного из орлов, летевших на зимовку со стороны Казахстана. Был громкий международный скандал, и, пожалуй, это был первый случай, после которого с орнитологами стали считаться.

Еще один путь, по которому солнечные орлы отправляются зимовать на юг, группа орнитологов профессора Мейбурга выявила над территорией России с юга Урала вдоль восточного берега Каспия. Осенью и весной орлы повторяли примерно один и тот же путь.

В Европе удобная площадка для наблюдений нашлась в Словакии, там использовали с 2005 года систему GPS, и новый передатчик весом 150 граммов для пернатых хищников стал гораздо удобнее. Пять птенцов были поочередно оснащены ими, и судьба каждого по-своему интересна. К примеру, самка Стефани до марта 2006-го зимовала в Турции, в районе Измира. Ее сестра Сабина улетела на солнечный Пелопоннес, а вот Жозефина отказалась лететь на юг, предпочитая короткие перелеты зимой между югом Польши, Австрией и другими соседними странами. Их брат Майкл и вовсе сидел до 17 декабря на месте, что вызвало естественное удивление сибирских коллег проф. Мейбурга.

Он произнес многозначительную фразу: «В Конго трудно найти людей, которые помогли бы нам отслеживать перемещения птиц». Таких людей трудно найти не только в Конго, в любой стране слишком много еще людей, которые не хотят понимать орнитологов, не ценят их каторжный труд, когда найти «свою птицу», улетевшую из Хакасии, к примеру, где-нибудь на юге Африки — это такая радость и удача, никакими словами не передать.





Упряжь на солнечного орла, которую делают с применением тефлона, не нравится хищнику. Нужно придумывать что-то новое, считает профессор Мейбург, потому что этот материал птица рвёт когтями, разбивает клювом — и передатчик выходит из строя. Птицы часто атакуют друг друга, и в этой борьбе упряжь тоже теряется. Но, как сказал в свою очередь известный орнитолог из Венгрии Мартон Хорват (на снимке), с тефлоном нет проблем; это гораздо лучше, чем в прежние времена, хотя стремление к лучшему — да, закономерно. Венгерский гость призвал активнее обобщать все данные, которые накапливаются сейчас в разных странах. Иначе мы просто обречены повторять сделанное другими.



Стойчо Стойчев из болгарского города Пловдив (на снимке) показал на экране степень рассеяния орлов на юге Балкан и с большой тревогой говорил о причинах их гибели. Главной из всех причин остаётся поражение птиц электрическим током. Из последних случаев одного орла убило на проводах в Болгарии, одного в Судане, и шесть случаев — в Турции. Если не наладить в ближайшие годы тесного сотрудничества с Турцией, сохранить популяцию солнечного орла в Болгарии вряд ли удастся.

Другая беда, подстерегающая орлов — это яды, которыми пользуется человек. В Болгарии много голубятников, и чтобы уберечь своих сизокрылых друзей от хищников, они стали щедро «сдабривать» крылья и оперение голубей чудовищными ядохимикатами, от которых орлы гибнут сразу после охоты. Голубятники не хотят слышать предостережения орнитологов, их эгоизм просто поразителен. Но, к счастью, недавний скандал в Швейцарии даёт некоторую надежду на перемены.

Из Сербии туда переехал один голубятник, и с собой он прихватил «средства борьбы» с пернатыми хищниками. В перерыве, после выступления Стойчева, я попросил его уточнить, почему «защитные» ядохимикаты следует запретить на всех голубятнях, и вот невесёлая история, которую он рассказал. В Швейцарии сотни тысяч пользователей интернета наблюдали в режиме онлайн жизнь семейства сапсанов, и вся страна пришла в ужас, когда у всех на глазах всё семейство умерло в один день. Это случилось в тот же день, когда глава семейства охотился на голубя, который был «сдобрен» убийственным ядом.

Жизнь под прицелом видеокамер, система GPS с точнейшими радиопередатчиками — новая наша реальность, и никому не уйти от ответа, будь то американские солдаты в Кувейте или чересчур осмотрительный птицелюб-голубятник, которого занесло в Швейцарию.

Так выглядит императорский орёл Алтая на фотографии одного из участников конференции Олега Андреенкова, сделанной в дни ее проведения.

Гнёзда орлов Aquila heliaca в старые времена располагались на высоких соснах, поделился наблюдениями Михаил Корепов из Ульяновской области. Но в последние годы стали встречаться их гнёзда и на других деревьях. Может, это солнечные орлы из других популяций, которые вынуждены переселиться с других мест своего обитания? Может быть, они начали осваивать новую для себя территорию?

Время их перелёта на юг — с конца сентября до середины октября, а путь до мест зимовок тянется от 3-х до 5-ти тысяч километров. На Ближний Восток и в Северную Африку устремляются каждый год 120-140 пар Imperial Eagle с территории Ульяновской области. В прошлом году группе орнитологов под руководством Михаила Корепова удалось оснастить передатчиками пятерых орлят, а теперь они выросли, и с их помощью уточняются маршруты кочевий. Они летят в Африку вдоль западного берега Аравийского полуострова. Иногда зимуют в центре Аравии. А путь с берегов Волги и обратно пролегает вдоль западного берега Каспия, реже вдоль восточного, но домой они возвращаются только западным маршрутом.

Михаил рассказал, как им удалось добыть императорского орла для очередного эксперимента с помощью сети. В качестве приманки использовали кролика. Этот рассказ вызвал заметное оживление в зале, а в перерыве я не удержался от того, чтобы задать ему вопрос, который давно беспокоит многих у нас на Алтае. Нельзя ли было использовать в качестве приманки, например, ягненка или утку? Этот вопрос вызвал у Михаила Корепова улыбку: он сразу понял, чем вызван этот вопрос. Страшные истории о том, как солнечный орел разоряет чабанские стоянки и таскает домашних птиц, не имеют к нему никакого отношения. Ему не поднять никого тяжелее кролика, мелкие грызуны (чаще суслики) — его основной корм. В лучшем случае, солнечного орла можно встретить после того, как у овцы случился выкидыш, но и в этом случае вреда от него тоже нет.



Миграция ювенильных Aquila heliaca в Волжско-Уральском и Алтае-Саянском регионах по данным прослеживания GPS/GSM-трекеров стала темой презентации Игоря Карякина, много лет изучающего орлов на территории Республики Алтай. На юге Сибири впервые пометили шестерых орлов в 2014 году, в том числе здесь, на Алтае. Усть-Канская котловина — точка пересечения многих путей сезонных миграций. Отсюда орлы летят в Восточный Казахстан, а дальше мимо Узбекистана в сторону Месопотамии, к низовьям Инда. Тысячелетиями этот маршрут не менялся, и птицы благополучно возвращались домой, в долины Алтая.

Два года назад орел Ануйка тоже отправился в дальний путь к низовьям Инда, а вернувшись домой, погиб на линии электропередачи. В Узбекистане на пути домой погибла Каночка, и тоже на электролинии. Солнечному орлу Ороше повезло больше: с 2014 года он благополучно возвращается из Индии, и, обращаясь к участникам конференции, Игорь Карякин гарантировал, что в Канской котловине их ждет встреча с Орошей. Даже если он не будет виден в бинокль, радиопередатчики покажут, что он рядом.

Рассказывая о горькой участи Миры, которая убилась на электролинии, Игорь Карякин сообщил о судебном процессе, который длился около года, и энергетикам пришлось в конце концов выплатить крупную сумму. Они отказывались оснащать электролинию защитными устройствами — в итоге «экономия» обернулась разорительным штрафом. Ещё он рассказывал о гибели Дымки, которая жила в Татарстане: её подстрелили браконьеры на юге Каспия, «виновных не нашли». На электролинии погибла Канди: всю зиму от нее не было сигналов; Моисея убили на ирано-иракской границе, а Гагарина после зимовки в Саудовской Аравии нашли мёртвым, рядом с опорой ЛЭП. Такие истории могут часами рассказывать в мире орнитологии, их теперь стало гораздо больше, потому что число птиц, оснащенных передатчиками, растёт с каждым годом.

Энергетики могут не спрашивать, откуда пришел сигнал о смерти орла, у которого есть имя. Судебный процесс по делу Миры заранее снимает все их вопросы.



«Поведение орлов в полёте и риск развития ветроэнергетики» — неожиданная тема, заявленная таким авторитетом, как Тодд Катцнер, сразу перевесила в выборе, куда пойти: на семинар по молекулярно-генетическому анализу в исследованиях хищных птиц или на семинар «Хищные птицы и энергетика». Тремя днями ранее в переписке с Татьяной Иваницкой, пресс-секретарем Алтае-Саянского отделения WWF, я высказывал сомнения: из каких средств энергетикам выкраивать средства «на экологию», когда население наше всё более неплатежеспособно, и лишних денег ни у кого нет. Ее ответы сводились к тому, что денег в нашей энергетике вполне достаточно на охрану птиц, и не такие уж это большие деньги. В мировой практике всё это давно уже отработано, для того и съехались орнитологи на нашу конференцию.

В исследование, которое проводилось в США на «ветряках», были вовлечены 85 беркутов. Высота их полётов фиксировалась с точностью до трех-пяти метров. Передатчики позволяли определять наиболее критичные точки. Траекторию полётов фиксировали с максимальной точностью. Казалось бы, всё у американцев учтено, но профессор Бернд-Ульрих Мейбург не удержался от вопроса: как быть в случаях, когда снижение высоты выглядит молниеносным? Хищники могут пикировать со скоростью до 80 метров в секунду…



Трисия Миллер (на снимке), одна из участниц проведенного исследования, говоря о риске ветроэлектростанций для птиц, ответила профессору, что орнитологам важно видеть общую тенденцию, изучить поведение птиц в районе «ветряков», и в общем-то оно на разной высоте отражено в их работе вполне корректно. Ветроустановки в Аппалачах по вершинам гор дают потрясающий экономический эффект, но орнитологи настоятельно рекомендуют отказываться от их монтажа там, где обитают орлы. Не все компании с этим соглашаются, но в ряде случае орнитологи подключают общественность, чтобы добиться переноса таких «ветряков» с территорий повышенного риска для птиц.

Хороших примеров всё больше. Крупая ветряная ферма в Вайоминге охотно идёт на сотрудничество с орнитологами, сообща проводится мониторинг на прилегающих территориях, фиксируются факты гибели хищных птиц, после чего обе стороны ищут пути решения этой проблемы. И, что примечательно, дополнила директор «Сибэкоцентра» Эльвира Николенко, это делается без какого-либо участия государства. Это только отношения бизнеса и общества. Бывает, конечно, и правительственные организации подключаются — но в целом у американцев нет такой зарегулированности, как у нас.

Трисия Миллер привела калифорнийский пример: там орнитологи предоставили энергетической компании серьёзные рекомендации, где можно и где нельзя строить ВЭС, после чего первоначальный проект претерпел существенные изменения. При этом, да, в правительственных структурах даже не знали об этом диалоге ученых и энергетиков. Те и другие без каких-либо подсказок и пожеланий свыше показали себя настоящими «государственниками».

Слушая коллегу из США, белорусский гость Владимир Ивановский позволил себе реплику: «А может, лучше построить одну атомную станцию и снести все эти «ветряки», чтобы не мешать птицам?» — на что ответсекретарь конференции Эльвира Николенко (на снимке, с микрофоном) остроумно ответила: «Экологи спорят…»



Просчитывать риски, которые несёт хищным птицам нетрадиционная энергетика, в том числе зеркала на гелиостанциях, где птицы сгорают заживо, как оказалось, можно с помощью математических формул. Одну из таких формул в конце своего выступления вывела Мануэла Хусо (FRESC, штат Орегон). Но запомнить эту формулу, учитывающую все факторы, которые только могут быть, обычному человеку не под силу. Поэтому разработчики советуют всем, кто хотел бы научиться определять на объектах энергетики число погибших птиц, поискать для начала в специальной литературе, что такое GenEst.



Проверить алгеброй нынешнюю гармонию в отношениях человека с хищными птицами, конечно же заманчиво, но Игорь Шкрадюк из Центра охраны дикой природы (на снимке) после короткого перерыва подошел к теме гибельной для хищных птиц электроэнергетики с позиций разумного потребителя. Был случай: ворона, которая свила себе гнездо на трансформаторе, просто испарилась вместе с ним в момент замыкания. На ее месте мог бы оказаться любой «краснокнижник». Но как объяснить оставшимся без света потребителям (а их было 9 миллионов), что птиц надо беречь и охранять?

Отпугивать их мы можем с помощью света, звука и цвета — всё это хорошо известно энергетикам и ландшафтным дизайнерам. Но одни не хотят тратить деньги, а другим не нравится «портить» ландшафты неприятными для глаз цветами. Скорость вращения винтов на «ветряке» колеблется от 100 до 200 метров в секунду. Может, уменьшить скорость? Но тогда КПД резко упадёт, и атомщики будут только рады этому. Где же выход? По всем прогнозам, солнечные панели будут дешеветь и дальше быстрее, чем ветроустановки, и уже после 2030-го приоритет будет в пользу солнечных станций, которые спасут в том числе солнечного орла.

Это будет. А пока американские бизнесмены готовятся к осеннему форуму по ветроэнергетике. И в конце своего выступления Игорь Шкрадюк адресовал свой вопрос коллегам из США: как же так получилось, что в программе предстоящего форума нет ни слова об экологических угрозах, которые несет с собой ветроэнергетика? Калифорнийский опыт, конечно, интересен, но надо бы и там, с трибуны форума ветроэнергетиков, рассказать им о «краснокнижных» птицах.



Ричард Харнесс (на снимке) работает в консалтинговой фирме EDM International, Inc. (Fort Collins, USA). «Орлы и ЛЭП: опасность поражения электротоком и столкновений» — эта тема, с которой он приехал на конференцию, содержит в себе статистику отключений на линиях по вине птиц. Сотни орлов, чаще всего молодых, гибнут каждый год по всем штатам. И это в условиях, когда повсеместно разработаны и рекомендованы к обязательной установке устройства безопасности проводимого тока.

Экономят не только в России — во всём мире так. В дополнение к тем устройствам, которые хорошо известны во всем мире, Ричард Харнесс показал на экране подвесные конструкции, которые обеспечивают безопасность еще лучше. Энергетики лучше нас знают, что на территории Российской Федерации запрещены так называемые «штыревые изоляторы». Но почему их продолжают устанавливать, в том числе здесь, на Алтае?



Возведение бетонных опор ЛЭП с использованием металлических конструкций, но без защитных устройств приводит к массовой гибели орлов. На территории, прилегающей к Даурскому заповеднику, на каждые 100 опор летом 2010-го, как сообщил на конференции зам. директора заповедника Олег Горошко (на снимке), приходилось в среднем по 86 убитых орлов. С трудом, но все-таки удалось убедить энергетиков, и на следующий год они поставили на опоры соответствующее оборудование. Ждать было некуда: на эти же 100 опор приходилось по 6,6 особей «краснокнижного» сокола-балобана. Увидеть мертвого под опорой, как выразился Олег Горошко, было тогда проще, чем увидеть живого в небе над головой.

С 2012-го защитные устройства появились на всех опорах в окрестностях Даурского заповедника, а на следующий год его сотрудники стали проверять, насколько качественно выполнены все работы. Можно сказать, что к 2016 году проблема была решена, хотя уже с 2014-го стали замечать рост поголовья балобана, в том числе за счет заботы со стороны энергетиков. Но и это не всё. В сотрудничестве с Читинской природоохранной прокуратурой в прошлом году был инициирован громкий судебный процесс, и решением суда энергетики были обязаны установить защитные устройства повсеместно.

Орнитологи доказали в суде, что вся территория области — среда обитания «краснокнижных» птиц, и всем нужно обеспечить надежную охрану. Тем временем сотрудники Даурского заповедника идут дальше: они намерены через суд обязать известную сотовую компанию тоже позаботиться о пернатых хищниках.



В соседнем Казахстане, по данным орнитолога Игоря Карякина, каждый год на оголённых электролиниях гибнет 58 тысяч хищных птиц, из которых почти 35 тысяч — орлы. На самых опасных участках можно встретить до десяти особей на каждый километр. Картина массового истребления орлов и других пернатых хищников усугубляется тем, что общая протяженность таких участков по Казахстану — 208.275 километров. Шесть лет назад на одном из отрезков протяженностью 680 км орнитологи обнаружили убитыми 273 крупных орла. «Пора АСТАНАвиться», - как написал один из пользователей Facebook.

Выступая с обзором по этой теме, Генриетта Пуликова из Караганды признала, что общая протяженность участков, где линии защищены от поражения птиц током, где-то составляет 100 километров, где-то 20, и в общей сложности эта протяженность на смертельно опасные 208 тыс. км крайне ничтожна. И, конечно, нужны совместные действия орнитологов двух стран, разработка экстренных мер по спасению пернатых хищников.

Ее выступление было заключительным на семинаре, где речь шла о хищных птицах и энергетике. После этого разговор был продолжен за «круглым столом».

(Продолжение здесь).

Фото: Олег АНДРЕЕНКОВ, Александр МИЛЕЖИК, Кристина СОТНИКОВА.