Японцы возвращаются к забытым традициям айнов

(Начало здесь).

Секрет японского чуда

Япония в промышленном развитии остается передовой страной в мире. Повсюду хорошо известна продукция компаний «Toyota», «Nissan», «Honda», «Hitachi», «Toshiba», «Sony», «Komatsu», «Suzuki», «Isuzu», «Mazda», «Sharp», «Seiko», «Epson» и многих других. По многим технологиям Япония обошла США и страны Западной Европы, соперничает со своими западными соседями – Южной Кореей и Китаем. Если другим странам для технического развития требовались столетия, Япония этот путь преодолевала буквально за десятилетия. Еще в середине XIX века русские корабелы учили японцев строить парусные суда, идеолог сибирского областничества Николай Ядринцев задумывался о приеме японской молодежи в Томский университет — но уже итог русско-японской войны 1904–1905 годов для России стал плачевным.  В морском сражении дальнобойность орудий крейсера «Варяг» оказалась меньше, чем у японских.

Из второй мировой войны Япония вышла побежденной. Но поражение стало стимулом для невиданного рывка вперед. В сознание каждого японца буквально вдалбливались следующие идеологемы: «Войну проиграли, но надо поставить Японию на вершину мира»; «Сделать больше, чем враг. Сделать лучше, чем он»; «Лишь после того, как мы искусно овладеем всем тем, что блестяще использует враг, мы сможем говорить о победе над ним». Японцы собирали новшества в других странах, критически их анализировали, совершенствовали, подгоняли под свой менталитет и запускали в производство. Японское посольство в Москве покупало все технические журналы и отправляло их для изучения в японские компании. У Советского Союза они почерпнули так много, что если бы не ограничения по результатам Второй моровой войны, космос тоже им бы принадлежал.

Еще одним условием успеха явилось коллективное сознание, перенесение общинных традиций в организацию промышленного производства. В общине все равны, все работают с полной отдачей, понимая, что коллективный труд должен быть основой основ.

В царской России деревня тоже была общинной структурой. Но в ней, к сожалению, не увидели скрытых пружин, которые могли бы дать недюжинную энергию, как это сделали японцы. С российскими общинными традициями боролся Петр Столыпин, полагая, что они тормозят мелкобуржуазное развитие в сельской местности, а большевики считали общину реакционной силой, хотя для колхозного строительства община могла бы стать идеальным вариантом.

Российские владельцы японских автомобилей не подозревают, что многие детали и узлы сделаны не в заводских цехах, а в мастерских, похожих на те, в которых наши умельцы ремонтируют те же японские машины. Но у них, в помещениях, установлены роботы. Раз в неделю или в месяц привозят полуфабрикаты и так же по установленному сроку забирают готовые детали. Выполнение заказов никогда не срывается. Исполнитель не может подвести фирму, он боится морального осуждения окружающих его людей. Если исполнитель, скажем, заболел, работу за него сделают члены семьи или соседи. Действует общинное сознание, в основе которого круговая порука, когда один за всех, а все за одного.

Cтаринный дом на одной из улиц Саппоро

Причины разочарований

О достоинствах японской организации труда, действующей по законам общинной жизни, можно говорить долго. Но наша задача в том, чтобы понять, почему японская общественность и парламент вспомнили об айнах, об их образе жизни? Мне видится, что японцы устали жить в темпах заводского конвейера. Жизнь у них стала похожа на перетянутую гитарную струну: еще чуть-чуть напряжения, и она лопнет. Утром в людской и автомобильной толчее надо не опоздать на работу. Смену провести так, чтобы все увидели: ты с честью отдал трудовой долг признательности фирме. Пожизненный найм в транснациональных компаниях стал в тягость. Благополучие предпринимателей, работающих по принципу надомников, всецело зависит от заказов.

Город давно взял верх над деревней, которая являлась источником общинных традиций, и теперь он не имеет реальной подпитки. Наряду с комфортом, что дала техногенная цивилизация, она же породила немало негативных явлений. Загазованность мегаполисов стала пугающей. Авария 11 марта 2011 года на атомной станции «Фукусима 1» показала, что в созданном мире машин, роботов, компьютеров и реакторов могут происходить события, губительно влияющие на жизнь и здоровье миллионов людей. И японцы, как мне кажется, задумались над основами созданного ими же самими бытия из стекла, бетона и умной техники. Теперь даже коллективное любование цветущей сакурой, пикники на природе не дают душевного спокойствия. Будущее представляется не таким уж радужным и солнечным. И в этой ситуации проявляется пристальное внимание к опыту прошлых поколений. А самым положительным опытом обладали айны. Они жили тысячелетиями, ничего не меняя в своем укладе жизни, по раз и навсегда установленным правилам.

В таких амбарах айны хранили продукты питания

Ослабление общинных традиций подтверждается засильем продукции транснациональной компании «Кока-Кола». Даже багажные тележки в аэропорту Саппоро сплошь в рекламных наклейках американского газированного напитка. Будь общинное сознание таким, как прежде, за атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, за оккупацию американцами Окинавы, - ни одна бы бутылка заокеанской «шипучки» не попала бы на японские острова. Глобализм, основанный на рыночных отношениях, размывает старые устои, ослабляет сознание аутентичности и гордости целых народов, формируя из них прожорливых потребителей. Транснациональные пищевые корпорации готовы залезть в нутро каждого человека и превратить его в утку, которая сколько бы ни ела, всякий раз бросается на корм так, будто не видела его много дней.

После признания айнов парламентом Японии для них стали создавать культурные центры. Один из них появился в окрестностях Саппоро, который назвали «Саппоро Пирка Котан» (на следующем снимке). При нем был создан этнографический музей этого народа. И все мероприятия почему-то легли на плечи женщин. И вот с поддержкой ассоциации Слоу Фуд организация айнок «Меноко Мосмос» провела первое международное мероприятие по теме «Пищевые системы коренных народов: изменение климата и устойчивость». Мероприятие еще назвали туземной программой «Madra Asia and Pan – Pacific» для коренных народов.



Айны на протяжении тысячелетий имели устойчивую пищевую систему — рыбу, морепродукты, мясо диких животных и птиц, съедобную растительность. Ничего не менялось в их рационе. Жизнь протекала в единении с природой и устраивалась так, чтобы пищи хватило следующим поколениям. Видимо, из такого расчета регулировалась численность населения. Поселения буквально состояли из нескольких семей или одного рода. И такая стабильность была разрушена японцами и отчасти русскими.

Нынешнее время совсем другое. Многое за человека делает техника. Постоянно какие-то новшества. Все кругом говорят о «развитии», но мало кто задумывается о конце такого пути. Что оно, в конце концов, даст человечеству? Абсолютное благополучие, самосозерцание, вечное здоровье и жизнь, уходящую за вековой рубеж? Но это полная утопия, как «Город солнца» Томмазо Кампанеллы. Человеку есть хочется каждый день, а натуральные пищевые ресурсы ограничены. Семимиллиардное население планеты выживает уже за счет пищевых химических технологий и генно-модифицированного корма. Тупик, граничащий с катастрофой, очевиден. Поэтому внимание к опыту прошлых поколений продиктовано реальной необходимостью.

Еще несколько десятилетий назад о Японии говорили, что в этой стране мало адвокатов и судебных процессов, особенно по гражданским делам. Это значило, что в обществе были сильны моральные нормы, которые сложились в стародавние времена. Но издержки современного мира - такие, как преступность и мошенничество - сумели поселиться и в этой стране. В Японии даже была создана система семейных судов, в которых во главу угла поставлена профилактика правонарушений несовершеннолетних. Этот факт тоже свидетельствует о том, что между прошлым и настоящим уже нет знака равенства. А будущее рисуется неясным и туманным.

На самосознание японцев повлияла авария на атомной станции «Фукусима 1». Землетрясение и цунами показали, что люди не могут всего предусмотреть. Пятнадцать тысяч человек погибло и 150 тысяч пришлось эвакуировать из зоны радиоактивного заражения. После аварии все атомные энергоблоки в стране были на время остановлены. Возник дефицит электроэнергии, пришлось вводить меры по ее экономии. Потребуется сорок лет, чтобы сооружения станции привести в безопасное состояние. Ущерб приблизительно оценивается в двести миллиардов долларов. По последним сведениям, радиоактивные вещества продолжают поступать в атмосферу, почву и воды Тихого океана. Рыбаки на Сахалине говорили мне, что рыба стала «фонить».

Место поклонения духам на территории «Саппоро Пирка Котан»

В связи с техногенной катастрофой, вызванной природными силами, Демократическая партия стала требовать демонтажа всех атомных станций. Но вскоре победившая на выборах в парламент либерально-демократическая партия взяла курс на атомную энергетику. Тем не менее в сознании людей каркас научно-технического прогресса дал трещину. Японское общество разделилось на сторонников и противников атомных электростанций, что вызвало еще больший интерес к прошлому своей страны.

Древние айны по поводу землетрясения и цунами сказали бы, что современные поколения перестали почитать природу, видеть в ней божество, поэтому за свое мнимое господство приходится расплачиваться. Как раз в один из дней, когда я находился в Японии, на южные острова страны обрушился тайфун «Хагибис». Около семи миллионов человек вынуждены были покинуть свои дома или претерпеть большие неудобства. Телевидение круглосуточно показывало сюжеты из зоны тайфуна и напряжение спасательных работ. Картинки были не для слабонервных. Могущества человека под напором ураганного ветра и воды как не бывало...

На репродукции – одна из картин культового японского художника Тэммёя Хисаси.

(Окончание - здесь).