По дороге к мосту, плывущему в небесах

Николай ВИТОВЦЕВ

17.10.2019

Просмотров:

1958

Показать силу, почувствовать свое превосходство, подавить противника – всё это манит нас, когда речь заходит о восточных единоборствах, будь то каратэ, кунг-фу, тхэквондо, тайский бокс. Когда бойцы выходят на арену, трибуны ревут от восторга, и всем понятно: у каждого времени свои герои.

А бывают ли такие поединки, в которых обе стороны остаются довольны исходом и соглашаются, что новый опыт, приобретенный в бою, одинаково полезен для каждого? Восток знаменит не только единоборствами – там ничуть не меньше философских течений, и во многих случаях там нет ни поражений, ни побед. Иначе и быть не может в мире, который всего лишь сон, игра разума и порождение собственного Я. Передо мной Жерар Блэз – живая легенда в мире боевых искусств, ученик знаменитого сэнсея Хикисучи Мичио (10-й дан Айкидо). Изучая восточные единоборства, Жерар Блэз в одиночку отправился в Японию и провёл там пять с половиной лет, став первым «неяпонцем», заслужившим 7-й дан Айкидо Айкикай.

По правде говоря, я не знаю, с чего начать нашу беседу. Учитель впервые находится здесь, в Горно-Алтайске, по приглашению республиканской Федерации Айкидо. Второй день семинара, гости и участники из регионов Сибири, соседнего Казахстана, Москвы... В последние двадцать лет Учитель часто проводил свои семинары в Новосибирске и Барнауле, очень редко в Москве и Санкт-Петербурге. Возможна ли в этот раз поездка в горы? К сожалению, на это нет времени, отвечает сэнсей.

Перед встречей я читал о том, что в айкидо, которое создал Морихей Уэсиба, чувствуется влияние традиционной японской религии синто, вернее, школы Омото Кё. В основе всего, что окружает нас, японские пантеисты видят энергию Ки, её часто называют «дыханием самой Природы». По воспоминаниям учеников Уэсибы, он надолго уходил в горы Кумано и совершал там обряд «мисоги» - стоял под холодным горным водопадом, очищая свое тело и дух. Он учился в уединении слышать горных духов, и один из них – неукротимый Тэнгу – руководил всеми его действиями. И, как свидетельствует жизнеописание Основателя, весной 1925-го он возвратился из природного Храма просветленным.

Что ищут в наше время в горах Алтая? Паломникам хочется побыть наедине с природой, делюсь с гостем своими наблюдениями, зарядиться ее энергией, обогатиться какими-то впечатлениями… Да, это красивый регион, соглашается Жерар. Накануне у него был относительно свободный день, и даже в окрестностях города он смог полюбоваться великолепными пейзажами. И, что интересно, с борта самолета, который выполнял рейс из Новосибирска, здешние горы производят очень сильное впечатление – после плоских степных пейзажей кажется, что земля устремилась к небесам.

У коренных жителей Алтая восприятие природы несколько иное, чем у нас. Говоря об этом, осторожно спрашиваю у Жерара о его опыте, приобретенном в Японии. У нас здесь хоть и говорят об «алтайском язычестве», на самом деле понимают, что это остатки какой-то древней религии, близкой к синто. И не только из крупных городов России - из других стран люди тоже едут к нам на Алтай, чтобы побывать в святых местах или, как теперь их называют, в «местах силы». Насколько важно посещение таких мест для людей, избравших для себя путь Айкидо?

Жерару Блэзу довелось встретить в Японии хорошую переводчицу, и он попросил ее сделать переводы текстов Основателя, которого знают также под именем О-Сэнсея. Насколько глубоко уходит Айкидо своими корнями в традиции синто? Сначала она говорила: «Нет, это невозможно… Даже для японца его тексты непонятны, потому что у него была своя манера речи, на местном диалекте». А на самом деле проблема была в другом, говорит Жерар, и он понял это чуть позже. У него сложились хорошие отношения с одним из преподавателей в университете Токио, который по его просьбе тщательно изучил тексты О-Сэнсея и показал, что следует считать в них действительно важным.

Чем больше изучаешь их, рассказывает Жерар, тем яснее начинаешь понимать: пользуясь терминами синто, О-Сэнсей говорил на самом деле о Природе, об энергии земли, деревьев, камней. При этом Основатель почти не употреблял само слово «синто». Это для него вовсе не религиозное явление – синто в его восприятии только акт природы. А законы природы - универсальны, всеобщи. Это никак не «религия храмов». К тому же храмы синтоистов при его жизни оставались прибежищем японской военщины. «Поэтому японцы моего поколения, - уточняет Жерар, - тоже не слишком жаловали синто, оно оставалось для них символом японского милитаризма». И ему были понятны сомнения переводчицы.

Прошло какое-то время, прежде чем она ознакомилась со статьями специалиста по традиционному синто и буддизму Симудзу Ютаки, того самого преподавателя, и ей стало ясно: синто, о котором говорит Уэсиба, совсем другое – изначальное и свободное от всех умствований. Там речь идет о благоговении перед силами Природы, которые были в восприятии О-Сэнсея божественными, и он им следовал. Для нее это было большим откровением, и, конечно, она согласилась переводить тексты Takemusu Aiki - книги, содержащей статьи и записи речей Уэсибы.

Можно ли сказать, что это было воссоздание какого-то традиционного, народного вероучения, или это было его собственное восприятие древней традиции? Здесь, на Алтае, подобную традицию еще совсем недавно считали «простой» и не заслуживающей такого же внимания, какого удостаивались «религии храмов». А как воспринималась новая философия Айкидо на первых порах там, на родине Основателя? «Не могу ответить, - честно отвечает Жерар на мой вопрос. – Знаю лишь, что нашему Учителю повезло с наставником, его школа находилась неподалеку от Токио, в местечке Аябэ, в окружении гор Кумано. И скорее всего это место подтолкнуло его к иному восприятию Природы, всего окружающего мира».

А был ли какой-то интерес к занятиям айкидо со стороны последователей «нового синто», которые жили там и следовали учению Онисабуро Дегучи, главы школы Омото? Нет, в массе своей, они не увлекались никакими единоборствами, говорит Жерар, но часть из них посещала додзё, которое открыл Уэсиба. О-Сэнсей искал в философии «нового синто» опору для духовного роста молодых людей, которые шли в единоборства, поклоняясь культу силы и господства над слабыми. Вполне возможно, они выбирали для себя, кем быть в этом мире – жертвами или охотниками. Признавать силу или навязывать ее другим? Но принцип «или – или» противоречил традиционному «и – и», которому следовали в Аябэ, и поначалу появилось просто «додзё Уэсибы».

(Прослушивая запись нашей беседы, я подумал в этом месте о параллельных мирах, в которых находились в середине 20-х годов прошлого века Морихей Уэсиба и наш Николай Рерих. В одно и то же время они уходили на поиски Шамбалы, и оба шли в одном направлении. Учитель будущего основателя Айкидо, Онисабуро Дэгучи, объявлял себя воплощением будды Майтрейи, и по этой причине в поход через Монголию на запад, в сторону Алтая, он отправился в сопровождении Уэсибы верхом на белом коне, как предсказывалось в древних пророчествах, и сохранилась даже такая икона с изображением главы школы Омото. Но в соседней стране их вернули с середины пути, и сменилось еще три поколения учеников, прежде чем путь, начатый О-Сэнсеем, вызвал к жизни открытие его школы на Алтае).

Как было создано Айкидо? Немногие люди интересуются этим, часто повторяет Жерар Блэз, имеющий сегодня учеников по всему миру. Обычно говорят: «Айкидо - это современный синтез древних японских боевых искусств». Но это совсем не то, что говорится в книгах и статьях Основателя. «Я изучил около тридцати школ Будо, Айкидо не имеет никакого отношения к этим школам», - говорил О-Сэнсей. И его же утверждение: «Айкидо только там, где есть ки». Но что означает «ки»? По словам Жерара, мы ничего не знаем об этом.

Прежде чем говорить об этом боевом искусстве, надо понять, как оно «работает». После того, как появились переводы Takemusu Aiki и других текстов Основателя, понемногу стало приходить понимание: в основе всего – личный опыт Уэсибы. Можно говорить, что это какие-то его причуды, даже глупости, но теперь мы видим, говорит Жерар, что именно этот опыт позволил создать Айкидо. Может быть, это и есть проявление его опытов с изначальной энергией Ки, которую мы видим в основе всего сущего. Она заставляют всё расти, даёт всему жизнь… У него было именно такое восприятие, уверен Жерар Блэз.

Слушая его слова, я вспоминаю текст одного из недавних интервью. Жерар рассказывал о том, как Годзо Сиода (основатель Йосинкан Айкидо) - один из первых учеников Уэсибы - оставил его, потому что не был согласен с эволюцией Основателя, и он тоже свидетельствовал, что на самом деле О-Сэнсэй «делал то, что выходило за рамки обычного». Его не понимали, когда он начинал говорить, что делает божественную технику, совершенно непонятную для других. Это был его первый опыт. И есть второй опыт, когда О-Сэнсей говорит, что это как энергия любви, которая приводит мир в движение... Он говорит, что у него было сатори, но мы не очень хорошо знаем, что это такое. Он говорит, что был окружен восходящим золотым светом вокруг его тела.

У него было еще два или три других опыта... Третий, который он описывал, датируется, как полагает Жерар, 1942 годом: ночью Учитель молится и внезапно наполняется тем, что он называет божественным ветром, который говорит ему: «Теперь, Уэсиба, когда я в твоих венах, что ты собираешься делать?»

Его трудно понимать, по признанию Жерара, оттого что он всегда апеллировал к божествам. Можно сказать, что всегда, каждое объяснение он связывал с Божественным. И он говорил о божествах так, как если бы мы говорили между собой. Это кажется странным, но нельзя забывать, что О-Сэнсей был человеком, который родился в 1883 году, и он не имел научных знаний и подходов, накопленных после него.

В одной из своих книг О-Сэнсей описывает опять-таки личный опыт, который открыл ему истинное Айкидо. После обряда Misogi у него внезапно появилось довольно странное ощущение. «В тот момент я забыл все техники, которые выучил ранее, и снова должен был делать техники предков... В начале этого пути следует встать на мост, плывущий в небесах (Ame no uki hashi). Когда вы находитесь на этом мосту, рождается нечто, называемое Takemusu Aiki, то есть путь, на котором вибрация всего тела повторяет вибрацию Вселенной. Это и есть истинное Айкидо...»

Казалось бы, это просто – выкрикнуть на татами боевой клич «Киай!» А что в его основе? Если переводить дословно, «киай» - это встреча энергии Ки, вначале просто встреча, а дальше - искусство постижения силы звука. В свою очередь, японское словосочетание «айки» до момента добавления к нему слова «до» (путь) – это соединение энергии Ки, и еще это способ управления силой твоего противника. «Тогда что же такое Айкидо?» - спросили однажды Жерара Блэза. Он ответил: «Айкидо… это, скажем, изучение того, как получить переживание феноменов, пережитых его Основателем и приведших его к тому, что он называет «гармонией с Ки, которая его окружает». В Японии его наставник Хикисучи Мичио выразился еще точнее: «Техники айкидо не имеют смысла сами по себе. Они созданы, чтобы обрести состояние Основателя». По-настоящему искусством Айкидо владел один лишь его Основатель, соглашается Жерар Блэз, а мы всего лишь пытаемся открыть для себя, что же он пережил.

Как достичь того, что он называет «мостом, плывущим в небесах»? Это вовсе не пьедестал почета для победителя и никак не рекордный призовой фонд, ради которого шли бои. К небесному «мосту», о котором говорил О-Сэнсей, можно идти по-разному. Сам он познавал «силу звука» благодаря своему духовному наставнику Дегучи Онисабуро, главе школы Омото, который был на редкость бесстрашен в своих поисках, проводя их в полях и в горах, выкрикивая звуки так громко, что жителям окрестных сёл казалось, будто он потерял рассудок.

А кто-то до сих пор идет в Айкидо, чтобы научиться «побеждать», даже не думая о том, что истинное единоборство человека вытягивается длиной во всю его жизнь и может быть отмечено разве что победами над самим собой. В какой момент единоборство перерастает в боевое искусство? Современник Морихея Уэсибы – ушедший в мир Природы, далекий от «борьбы» Михаил Пришвин – сделал большое открытие: «Я думаю об искусстве как поведении». Он тоже пришел к тому, что в мире нет добра и зла «в чистом виде», поэтому задача всякого творческого человека в том, чтобы не «бороться» со злом, а воспитывать в себе силу, способную притягивать и удерживать добро. Когда есть такая сила – «и самое зло обернется в добро, а нет силы – и добро оборачивается во зло».

В те же годы О-Сэнсей говорил: «Можно сказать, что Айкидо есть способ изгнания демонов не мечом, а искренностью нашего дыхания. Иначе говоря, способ превращения мира демонического в Мир Духа. Такова миссия Айкидо». Правильное поведение – лишь оно выведет однажды лучшего из всех учеников к постижению собственного «до», или Дао.

Прожить ради этого пять с лишним лет в Японии, все эти годы учиться видеть, по собственному признанию Жерара Блэза; и о том же – о «силе внимания» - писал Михаил Пришвин, о котором мало кто знает из числа тех, кто ищет в восточных единоборствах некий набор чудесных приёмов для подавления противника. Можно ли сказать, что путешествие из Франции на родину айкидо было вызвано для Жерара Блэза только его желанием приблизиться к тому «мосту», о котором говорил Учитель? Неужели всё это время посвящалось только занятиям Айкидо?

Вижу, что этот вопрос был для Жерара предсказуемым. По правде говоря, отвечает он, «я туда затем и ехал – чтобы прогрессировать в Айкидо». С февраля 1976-го до конца лета 1981-го он находился там. Чтобы зарабатывать себе на жизнь, Жерар преподавал французский язык в двух частных школах Токио. Это чтобы жить. Всё остальное время практиковался в Айкидо, по 3-4 часа каждый день, и при каждом удобном случае – в горы, на мотоцикле. Не забывая, что вечером с 19.00 – снова Айкидо.

Зная о его интересе к живописи с юных лет, не могу удержаться от вопроса о вероятных посещениях картинных галерей в Токио или других городах. Вдруг были какие-то открытия для себя старых мастеров уровня Хиросигэ или уже новых мастеров? «Нет, времени на это у меня не было, - отвечает Жерар Блэз. – Я слишком был увлечен боевыми искусствами и не мог позволить себе отвлекаться на какие-то вещи, которые могли бы помешать мне оставаться сосредоточенным. Потому что занимаясь Айкидо, живёшь совсем в другом мире. В этом боевом искусстве - как ни в одном другом – важна иерархия, особенно там, в Японии, и надо обращать самое пристальное внимание на то, что ты делаешь».

Честно скажу, мне трудно понять этот ответ. Кроме длительной первой поездки в Японию были ведь и другие? «Да, каждый год», - отвечает Жерар. И в последующие годы были, наверное, какие-то возможности для того, чтобы глубже войти в мир народных традиций, ближе узнать культуру и искусство этой страны? «Нет, не слишком часто». Это приводит меня в растерянность, и первое, что приходит на ум, тривиально осведомиться, есть ли у гостя любимые японские поэты, писатели? «Нет. Вообще нет», - обескураживает Жерар своим ответом.

И далее он объясняет: «Я вложил себя в эту работу. Меня интересуют конкретные вещи. Если я что-то делаю, то делаю это до конца; делаю так, чтобы самому всё пережить. А если просто сходить в музей и рассказать кому-нибудь о своей экскурсии, или прочесть книгу, чтобы потом её пересказать в кругу знакомых… (Жерар на какое-то мгновение задумывается). Если пишешь картины, значит, это твоё. А кто-то другой играет в теннис, и это – его жизнь». Он не считает себя ценителем и знатоком искусства; с другой стороны, не может сказать, что у него много времени на развлечения – поэтому в его жизни много непонятного, если смотреть со стороны. А на самом деле он следует тому же пути, по которому продвигался О-Сэнсей: искать и находить только собственный опыт.

Айкидо – это путь самодисциплины, путь самоограничения и, если угодно, самоотрицания – в том смысле, что это путь к обретению истинного Я взамен вымышленного и придуманного. «Когда мой Учитель говорил мне, что надо 100 раз продвинуться вперед правой ногой, - поясняет Жерар, - то я делал это ровно 100 раз. При этом никогда не было такого чувства, что я среди избранных, и у меня есть такой великий Учитель… Нет, просто у меня такой характер. В чем сила Основателя? В отличие от предшественников, он сумел найти какие-то необъяснимые вещи, которые действительно меняют наш мир. И меня интересует, как нам достичь того же самого…»

Я слушаю рассказ Жерара о том, как при жизни Основателя в каждом номере журнала, который издавало общество Айкикай, появлялась его статья. Его записывали, переводили на разные языки. Представители науки не могли объяснить, как этот «малограмотный» человек входил в состояние транса, и на татами происходило нечто сверхъестественное, неподвластное никакой логике. Молодые ученики не понимали Учителя, но это его ничуть не беспокоило.

Жерар считает себя счастливым человеком, потому что судьба свела его с благодарным учеником Морихея Уэсибы, его верным последователем Хикисучи Мичио. Он учил Жерара, как правильно вести противника: «Начиная первым и правильно ведя партнера, вы притягиваете (вдыхаете) его. На японском это Gokui: это суть Айкидо... Хикисучи-сэнсей заставил меня прожить то, что вначале я не понял. Например, я атакую его с боккеном, он уклоняется, кладет руку на плоскость клинка и говорит мне тянуть. И я не могу... Я не чувствовал никакой силы /с его стороны/, он удерживал клинок пальцем… но я не мог тянуть. После этого он сел со скрещенными ногами - не на колени - и сказал мне толкать его голову. Я толкал ее, а головы нет, не было ничего… Как это сделать?

Через пять лет я понял, что это было притягивание. Потому что, когда вы способны произвести это явление, больше нет никакой силы со стороны другого. Можно сказать, что техники Айкидо были созданы для этого». И дальше Жерар Блэз рассказывал: «Проблема в том, что вы должны вести другого». Не нападать, а именно вести. «База - это начинать первым». А это всегда непросто – как и то, что в простых словах: «Он нападает на вас, вы защищаете себя, используя его силу» - трудно услышать то, что говорил когда-то О-Сэнсей. И когда говорят: «Прежде чем он атакует, вы должны начать первым!» - что это может значить? Там уже совсем другие вещи, далёкие от логики самообороны, физической силы, «техники».

По воспоминаниям современников О-Сэнсея, в конце своей жизни он стал не просто «начинать первым»: он втягивал тело партнера в подобие волны; все понимали, что он способен «вести людей и притягивать», и эта способность проявлялась всё сильнее и сильнее. И вдруг его техники стали всё более и более непонятными, потому что в его действиях стала пропадать сама форма прежних техник… Это начиналось около 1941 года, когда «тренировка техники тела закончилась, - как выразился однажды О-Сэнсей, - и теперь я вышел на этап Kannagara (спонтанное действие в согласии с Природой)».

Прошло много лет, прежде чем Жерар Блэз на собственном опыте осознал: Айкидо – это сила притягивания. «Вместо того, чтобы защищаться или наступать, нужно звать или вести», - записываю новый ответ Жерара и соглашаюсь, что нельзя «вести», если решил «защищаться». Потому что всегда есть тот, кто атакует, и есть тот, кто уходит от нападения. Иначе – никакого смысла в том, чтобы идти в Айкидо. Это кажется немного странным, рассуждает наш гость, но это – начало учебы.

Айкидо – это такое искусство, в котором не бывает внезапных озарений. Да, они случаются, но для того, чтобы это произошло, тело ученика должно получить необходимое переживание, пройти через личный опыт. Если же оно не готово к такому переживанию, то оно будет ему сопротивляться как чему-то чужому и «нелогичному». Мы слишком многое делаем в силу привычки, и ещё нашими действиями руководит страх, хотя мы в этом даже не отдаём себе отчета. Наша жизнь неделима, и если мы чувствуем страх от того, что имеем мало денег, или нет каких-то способностей, знаний, то мы будем испытывать такой же страх при выходе на татами, когда нас кто-то атакует.

- Проблема в том, что как только я допускаю мысль, что он сильнее меня – я соглашаюсь именно в этот момент с тем, что я слабее. В поиске того, как избавиться от этого страха, - говорит Жерар, - начало обучения. А что, если в основе будет любовь к твоему противнику? Хочешь ударить – но ты не сделаешь этого: я тебя позову, я поведу тебя…

Это совсем не так, как в борьбе дзюдо: «Нападающего тяни, падающего подтолкни». После многих лет учебы в Японии сэнсей Жерар Блэз говорит о самом странном, может быть, принципе Айкидо: «и ты не проиграл – и я не выиграл». Но, если вдуматься, это и есть тот самый принцип «и – и» школы Омото, которому следовал Уэсиба. «Да, это кажется странным, но когда после поединка всё становится спокойным, - говорит Жерар, - то понимаешь в этот момент: всё, о чем говорил Основатель, это правда. Это опыт, который касается только меня и который меня изменяет».

- В чем же тогда главное заблуждение современного спорта? – не могу удержаться от своего вопроса. – В спорте надо обязательно побеждать. А если не будет побед, то не будет и спорта…
- Желая во что бы то ни стало «выиграть», мы ломаем свое тело, толкаем себя к разрушению. В Японии я смотрел двадцать лет назад чемпионат по регби. Могу сказать, что тело спортсмена было тогда другим. Последние достижения науки позволяют быстро наращивать мускулатуру – но она не соответствует скелету, и поэтому спортсмен обречен на травмы. Зачем это делается? Только ради того, чтобы выиграть. Нам часто кажется, что наука позволяет идти дальше – а на самом деле она поощряет людей, которые ломают себя.
- И где же выход?
- Человек всегда прогрессирует. Надо искать такой путь, где мы будем действительно прогрессировать, а не убивать себя.
- А кроме Айкидо есть такой путь?
- Конечно. Основатель говорил: то, что я пережил, другие могут пережить каким-то иным образом. Нет, не только Айкидо. Это только способ.
- Наверное, трудно жить в гармонии с самим собой. Трудно представить человека, у которого в жизни всё правильно. Может, таких и нет?
- У меня нет опыта Основателя. Мне трудно дать однозначный ответ. Говоря между собой, нам нужно учиться понимать друг друга без слов. Как он добился такого состояния? Не знаю. Да, он много молился и медитировал, и многое происходило в его жизни вне Айкидо.

…Через некоторое время мы возвращаемся к этому же вопросу, когда сэнсей говорит об успехах сибиряков. Он убеждался на семинарах, которые проходят здесь, в Сибири, что можно передавать сообщения невербально – и, чувствуя, что люди здесь более открыты, ему легче быть с ними на одной волне. Это трудно представить, поэтому воспользуюсь просто цитатой, которую оставил один из его учеников: «Получить эту энергетическую волну было удивительно и приятно. Но мне не просто было понять, что произошло. В этот момент у меня было впечатление, будто меня несет волна...» И далее: «…Это было, как если бы сильный ветер скосил меня».

- Почему в айкидо нельзя смотреть своему сопернику в глаза? – вспоминаю свой вопрос, приготовленный к этой встрече.

Атакующий обычно смотрит в лицо соперника, отвечает Жерар. Если ты принимаешь его атаку, то не должен смотреть ему в глаза. Встретиться с ним взглядом – это значит вступить в бой, потому что смотреть сопернику в глаза равнозначно тому, чтобы оказаться в его заложниках и признавать, что ты готов защищаться. А так не должно быть. Это хорошо понимают боксёры: сходясь на ринге «глаза в глаза», выбирающий оборону тут же получает удар. Айкидо учит внутреннему зрению, при котором боец сохраняет способность «звать» нападающего и вести его за собой. Нельзя быть открытым, надо двигаться, искать такое место, которое избавит от удара, и главное – убережет самого нападающего от нанесения такого удара. Айкидо учит вызывать атаку, а не ждать ее; предугадывать действия атакующего и показывать ему, где он «ошибся».

В этот момент я начинаю думать о том, что Жерар медленно подводит меня к собственному ответу на вопрос, с которого начался наш разговор. Живя в обществе потребления, мы редко задумываемся над тем, как оставаться внутренне свободными и шаг за шагом отказываться от положения заложников. Так ли это? Решаюсь задать сэнсею наводящий вопрос. Когда у нас возникает желание найти уединение, побыть один на один с Природой - что это может дать?
- Ничего, - отвечает Жерар и продолжает смотреть сквозь меня.
- Но в таком случае выходит, что наши ожидания от общения с природой всегда преувеличены?
- Не знаю. Просто внимания на это не обращал. И не знаю, был бы я такой же, или не такой, если занимался бы айкидо, или не занимался бы этим.
- Я вот почему задаю такой вопрос: встречаясь с людьми, которые едут в горы, часто видишь, что в этом есть какая-то мода. Наверное, как и в том, что других увлекают восточные единоборства. Что движет нашими пристрастиями?
- Надо быть очень высокого уровня, чтобы с тобой что-то происходило в горах. Занимаясь цигуном, например, или тай-чи, временами убеждаешься: даже те, которые говорят, что они очень высокого уровня, на самом деле не так уж и высоки. Внешне они могут быть расслаблены, но если внутри нет расслабления… (Жерар снова задумывается). Может быть, от деревьев что-то и приходит, но я лично ничего не чувствую. Впрочем, я не так уж и часто уединяюсь в природе. Просто я не уделяю этому особого внимания, потому что я не хочу быть заложником этого. В такие моменты начинаешь искать то, что должен в это время чувствовать, а когда сильно хочешь чувствовать – в этом нет никакого смысла. Именно с появлением такого желания, когда хочется что-то «почувствовать», надо уходить от него. Мне вполне достаточно того, что я нахожу для себя в Айкидо.

…Ему восьмой десяток лет. В свое время Жерар Блэз говорил: когда ему будет 70 лет, он перестанет ездить по миру и встречаться со своими учениками. Что же мешает сдерживать то обещание?
- Иногда люди говорят глупости, - со смехом говорит Жерар.
- Но приехать сюда – большой труд, и всегда есть выбор. Что же заставляет всякий раз собираться в путь?
- Люди просят… - так же просто отвечает Жерар, и его лицо озаряется счастливой улыбкой. Перед дорогой у него часто бывает усталость, за день-другой до отъезда. А потом случается подъем, и он необъяснимый. «Пока это происходит, я двигаюсь». И завершается наш разговор обнадеживающей фразой: «Я думал, что буду уставать – но пока что я не устаю».
И это значит, что его путь к Мосту будет продолжаться.