Нужен ли закон о Телецком озере?

Осенью прошлого года АУРА «Иогач лес», накопив 9 миллионов рублей долгов, оказалось на грани банкротства. А было время, на предприятии работали более 700 человек – как раз накануне перестройки. Опытный лесокомбинат в Иогаче входил в число самых перспективных предприятий тогдашней автономной области, но в рыночных условиях конкурировать с леспромхозами Томской области, Красноярского края и даже соседнего Кузбасса оказалось, увы, не под силу.

Коллектив предприятия насчитывал в последние годы от 30 до 50 человек, но численность трудоспособного населения в Иогаче так и осталась в пределах 700 человек. Будучи депутатом Артыбашского сельского поселения, Михаил Киршин (на снимке) прекрасно понимал, что здешней территории никак не обойтись без предприятия, которое помогало бы развивать малый бизнес. К тому же личный опыт предпринимательства убеждал Михаила Владимировича в том, что кому-то нужно идти в руководство, и осенью он ответил согласием.

Долги перед Пенсионным фондом и налоговой службой не так страшны, как исполнительные листы от судебных приставов - и, к счастью, новому руководителю достались только долги перед государством. При этом рассчитывать на то, что их «простят», конечно, не приходится. Опыт депутатской работы подсказывал: именно на базе бывшего лесокомбината вполне возможно наладить то, что называют в последнее время «частно-государственным партнерством».



На Телецком озере сейчас около 300 лодок - это значит, как минимум столько же семей заинтересованы в том, чтобы чиновничьим усердием не было нарушено хрупкое равновесие, которое сложилось в последние годы. Почему сейчас стали всё громче говорить о «самозанятости»? Наверное, только лишь потому, что государство не в состоянии дать работу всем желающим. А если человек сам находит себе работу, не требует от государства пособий по безработице – зачем ему мешать?
Налоговая служба может сказать, конечно: «Ничего не знаем. Регистрируйтесь!» Михаил Киршин рассуждает просто: для видимости владельцы лодок могут согласиться, но если их посадить на «строгую отчетность» - они поголовно уйдут в теневой бизнес. Государство подыщет людей, которые будут «ловить» их – а им за такую работу придётся платить; в конце концов запреты снова приведут к тому, что люди уйдут в тайгу, и снова будет процветать браконьерство, появятся «чёрные лесорубы», и над ними тоже надо ставить кого-то из контролирующих и надзирающих.

- Чего у нас больше всего боятся? – рассуждает Михаил Владимирович. – Я много думал на эту тему, и могу точно сейчас сказать, что боятся в первую очередь новых законов, по которым жить просто невозможно… Ну, примут такие законы – и прокуратура начнёт гонять «незаконопослушных». Так что идиллия в российских деревнях бывает, по моим наблюдениям, только в двух случаях – или когда закон не работает, или когда там людей нет.

Он убеждён в том, что законотворчество в нынешних условиях не должно приводить к противостоянию. Было время, дирекция Алтайского заповедника рьяно «отлавливала» лодочников, которые возили туристов к водопаду Корбу. К чему это привело? Примерно 80 процентов мужиков ушло в тайгу, жизнь заставила их стать «браконьерами». Сменилось руководство в заповеднике, перестали гонять лодочников – и теперь бараконьеров в здешних краях не больше 20 процентов. Зачем зверя бить, если деньгами теперь турист обеспечивает? Каждый сезон возле Корбу бывают до 70 тысяч туристов, и похоже, кому-то не терпится направить их нарастающий поток в «нужное» русло.



ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ  возникают разговоры о каком-то «едином пирсе», к которому должны причаливать все лодочники. Люди, которые продвигают такую инициативу, вроде бы одержимы государственными интересами. Но диких людей на озере давно нет, многие бывают за границей и видят, как это делается «у них». Инициаторам не мешало бы изучить опыт финнов, в Канаду бы съездили. Что значит согнать всех к одному пирсу? Это значит, рассуждает сельский депутат Киршин, что лодочников поставят в положение арендаторов, а то и наёмных работников. Но ведь они уже привыкли быть собственниками. Зачем их снова загонять в «колхоз»?
А может случиться и того хуже: приедет из Барнаула господин приятной наружности и объявит всем: от этого пирса будут ходить теперь только три моих катера. И попросит остальных не беспокоиться – прибыль в один карман для таких инициаторов как-то привычнее. Куда идти бедным лодочникам? Известно: туда же, в тайгу.

Руководитель автономного учреждения «Иогач лес» и депутат Артыбашского сельского поселения – два в одном, и пока еще Михаилу Киршину трудно определиться, о ком он должен больше думать на новом месте: о своих избирателях или о трудовом коллективе, которому нужны хорошие заработки? На первый взгляд, одно с другим никак не связано. Но это ещё как посмотреть:

- Было время, на заготовке кедрового ореха излишки заставляли сдавать на семена для нашего питомника, - говорит Михаил Владимирович. – А теперь, если попробуешь в тайге даже намекнуть на эти излишки, тебе могут и побои нанести…

Людей можно понять: в условиях безработицы, когда нет стабильных заработков, говорить об этих самых «излишках» где-то даже и неприлично. Сама природа помогает людям выживать – а власть устанавливает какие-то ограничения. В условиях всеобщего достатка это было бы вполне оправданно, но как быть сейчас?

Туризм на Телецком озере набирает обороты с каждым годом, и, казалось бы, вот где надо властям всех уровней искать, выражаясь новомодным языком, «точки роста». Точнее даже, вовремя их замечать и интересоваться у людей, находящихся в этих «точках», как им расти дальше. Одна из них – прямо возле моста, соединяющего Иогач с Артыбашем, имеется в виду сувенирная лавка Пономарёвых с интригующей вывеской «ЭрмиТаш». Сразу видно: народ там с выдумкой, работает где-то на уровне столичного креатива.

Так вот, еще недавно китайский ширпотреб преобладал не только возле Манжерока и в «Аржан-Суу» - здесь на Телецком тоже встречались серийные медведи из Хэйлунцзяна. Теперь же, по наблюдениям Михаила Киршина, сувенирная продукция представлена у нас в республике по преимуществу изделиями местных мастеров. Горно-алтайский аэропорт – лучший индикатор. То, что выставляется там на продажу, как раз и есть показатель заботы наших властей о развитии народных промыслов. На нынешнем этапе заботятся в общем-то неплохо, соглашается Михаил Владимирович, китайских вещиц остаётся где-то 25 процентов; и здесь на озере картина примерно такая же.





РЫНОК расставляет всё по своим местам. Захватывая 75 процентов рынка сувенирной продукции, наши мастера ориентированы на туристов с хорошим достатком, и это показывает, с другой стороны, что людей с доходами ниже среднего среди туристов – примерно четверть, на них и рассчитан большей частью китайский импорт. Справедливо и нестареющее высказывание: «Мы не настолько богаты, чтобы покупать себе дешёвые вещи». Если увозить что-то на память об Алтае, то это должна быть вещь далеко не одноразовая, она должна быть такой, чтобы рука не поднялась через какое-то время выбросить ее в мусорный бак.

Наша республика, а вместе с ней и территория в районе Иогача, Артыбаша, водопада Корбу и южного берега Телецкого озера уверенно обходит по «сувенирке» не только Горную Шорию с раскрученным курортом в Шерегеше и другой курорт, расположенный в Яровом, но и «Сибирскую монету», Белокуриху, «Бирюзовую Катунь». Изделия местных мастеров выводят Республику Алтай на лидирующие позиции, Михаил Киршин говорит об этом вполне авторитетно. Он много ездит по стране, видит перемены последних лет, и поэтому курс его предприятия АУРА «Иогач лес» - на выпуск сувенирной продукции.

В Артыбаше и Иогаче резчики по дереву и мастера деревянной скульптуры никогда не переводились, вот и сейчас можно назвать не менее десяти мастеров, работающих на качественном, профессиональном уровне. В опытном лесокомбинате в советские времена тоже был цех ширпотреба, ориентированный в том числе на «эксклюзив». В двух сёлах работают 5-6 художников, на Телецком есть своя галерея. Всё больше мастеров, предпочитающих заниматься «бондаркой», изготовлением вещей в традиционном народном стиле.

Открывать «зелёные дома» для приезжающих туристов соглашаются далеко не все; люди разные, и кому-то больше нравится орудовать топором, чем напрягать язык в качестве гида-экскурсовода. Несколько бригад плотников работает на срубах – от гостевых домов до бань и беседок. «Столярка» тоже интересна для молодых мастеров, выбирающих свою судьбу. Как бы то ни было, потребность в дереве как сырье для малого бизнеса будет только возрастать, и вот где надо искать пользу от такого предприятия, как АУРА «Иогач лес».





ЛЕСОСЕЧНОГО  ФОНДА  в окрестностях двух сёл практически нет. Но в тайге всегда есть ветровал – сухой и, можно сказать, идеальный материал для «сувенирки». Помочь его заготовить и организовать доставку к мастерским – еще одна задача, которую ставит сейчас Михаил Киршин перед коллективом предприятия. Отдача от заготовки «деловой древесины» (в старых представлениях) по сравнению с изготовлением сувенирной продукции на каждом кубометре различается в 2-3 раза, а бывает – и в десять раз.

Семейный бизнес Киршиных – производство сувениров из дерева, которые находят сбыт по всей стране. В ассортименте – десятки самых интересных наименований. Оборудование в цехе импортное, внедрены компьютерные технологии (на cнимках). Своим личным примером, точнее, теперь уже примером своей жены Татьяны новый руководитель АУРА «Иогач лес» показывает многим односельчанам пример для самозанятости, а дальше и для собственного бизнеса.

Бывая в разные годы на Яровом озере, Михаил Владимирович ни разу не слышал от местных жителей, что им нужен отдельный закон об этом озере. Он убедился там, что люди, живущие по его  берегам, сами способны позаботиться о его чистоте. Не будет озера – и не будет жизни для них. Это понимает каждый, и коллективные настроения – в основе будущего порядка на озере Яровом, равных которому нигде больше нет.

Если власть действительно озабочена интересами избирателей, то единственный критерий для того, чтобы определить её состоятельность, - это уровень жизни людей, для которых пишутся все законы. В этом Михаил Владимирович убеждается всё больше, и ему неинтересны теоретические, отвлеченные рассуждения, оторванные от жизни. Какие заборы в деревне? Чем покрыты крыши домов? В каком состоянии сельские улицы? Простые вопросы, которые сразу показывают уровень заботы власти о нуждах ее избирателей. «Нам не мешало бы время от времени разбираться с людьми, - полагает сельский депутат Киршин, - которые пишут для нас свои законы. Почему бы всем вместе не поработать над этими законами?»

Когда чиновники начинают говорить о чистоте озера, местные жители задают встречный вопрос: а чем будет полезен новый закон (если его принимать) для каждого из них? Есть, например, Закон об озере Байкал – но он не работает. Значит, причина в чем-то другом. Если же снова всё свести к запретительным мерам, и ничего не предлагать взамен для тех же лодочников, АУРА «Иогач лес» при всём желании не сможет трудоустроить десятки людей, которые лишатся работы.

За сто лет существования заповедной системы в России у нас накоплен богатейший опыт, которого нет нигде, может быть, в мире. В том числе есть печальный опыт запретительства. После смены руководства в Алтайском заповеднике по соседству с Иогачем и Артыбашем стала развиваться территория сотрудничества. С 2008 года не меняется ценник для туристов, желающих посетить водопад Корбу – 100 рублей с человека за посещение заповедной зоны. Если же сидеть с калькулятором в руках, то в разные годы можно выстучать 93 руб. 17 коп. или, допустим, 102 руб. 07 коп. Но зачем эта бухгалтерия, которая способна только раздражать гостей?



В КУРОРТНОМ посёлке Шерегеш инициативная группа шорцев обратилась к губернатору Аману Тулееву с просьбой – запретить алтайцам торговать сувенирами на их территории. Основания? Гости охотнее и чаще покупают изделия алтайских мастеров. «Надо убрать их ларьки с нашей территории!» - настаивали инициаторы. Тулеев поступил, как всегда, неожиданно: он поставил для шорцев самые красивые ларьки и пожелал им, чтобы внутри стало так же красиво.

Запретные зоны на территории заповедника сохраняются. Но надо вместе искать и находить территории, открытые для сотрудничества – так считает нынешний директор заповедника Игорь Калмыков. Одна из таких территорий – у водопада Корбу, где находят сбыт своим сувенирам люди, получающие работу благодаря новому руководству бывшего лесокомбината. В свою очередь, Михаил Киршин беспокоится за будущее семей, которые живут только за счет водных туристских маршрутов по озеру. И здесь, на Телецком, начинаешь понимать лучше, чем где-либо, что все мы действительно в одной лодке, и невозможно на полном ходу куда-нибудь перепрыгнуть.

А договариваться обо всём можно только на берегу.

Фото автора, Л.Ивашкиной, В.Смирнова.

«Постскриптум».