Невыученные и забытые уроки Сахалина (2)

Растительность на берегу Охотского моря небогата...

(Окончание. Начало здесь)

Природа очень разумно устроила живую жизнь. Популяция горбуши была очень многочисленной и первой шла на нерест. Глубина вымета икры в песок у горбуши меньше, чем у кеты. Когда же нерестится кета, то часть горбушьей икры выметается и гибнет. Но такая природная закономерность не влияла на численность горбуши. Когда же в этот процесс вмешались люди, катастрофа с популяцией горбуши стала очевидной. Ученые и чиновники рыбохозяйственного ведомства объясняют этот факт изменением климата, ростом числа ураганов и тайфунов, в которых якобы гибнет молодь лососевых. Экологи и защитники живой природы говорят о хищническом истреблении биоресурсов. Длина неводов достигла уже трех километров. Нетрудно представить, на какой площади вылавливается всё, что плавает.

В предзимье на рыбацком стане Александра и Светланы Резник я часами ходил по берегу моря недалеко от устья реки Промысловой. При мне рыбаки не раз проверяли сети. Вес уловов буквально шел на килограммы. С десяток тайфунов – разновидности корюшки, несколько сельдей и красноперок. Я тоже напросился принять участие в такой рыбалке. Был отлив, и набегавшие волны были не так яростны, как при приливе, поэтому можно было не опасаться, что вода попадет в сапоги. Температура уже была минусовая, четыре градуса, и ноги сразу ощутили холод. Пока вынул из ячеек с десяток тайфунов, замерзли руки. Недалеко проплыла нерпа. Она, видимо, хотела поживиться уловом в сети, но та была уже пуста. Мне рассказывали, что бывают случаи, когда крупную рыбину в сети нерпа тянет на себя, а человек в свою сторону. Надо полагать, что морские звери стали пастись у снастей не от сытой жизни в море. Об этом можно судить и по поведению чаек. Если что-то попало в сети, они тут как тут. У меня тоже было несколько поклеванных чайками тайфунов.

Остатки рыболовецкой сети превращаются в мусор



Когда проверял сеть, еще раз невольно проникся уважением к рыбакам, к их труду. Так они будут рыбачить до ледостава. Когда лёд окрепнет, рыбалка снова продолжится. Заниматься рыбным промыслом зимой их заставила нужда. Раньше этого не было. Летняя путина приносила доход на безбедную жизнь до следующего нерестового хода рыбы. И сахалинские рыбаки не одиноки в таком положении. Николай Пиноев с Байкала, которого я встретил чуть позже на соседнем острове Хоккайдо, тоже вынужден рыбачить зимой. Ловля омуля пока под запретом, чтобы восстановилась популяция, а летом на щуке и окуне особо не разживешься.

Ходить по берегу было особенно приятно во время отлива. Вода отступала на несколько десятков метров, и песчаная полоса уходила за горизонты в противоположные стороны. Подступала тишина, полная луна озаряла холодным светом море и сушу. Когда начинался прилив, волны подавали голос, который становился все громче, а их натиск на сушу все яростней. Приходилось уходить в глубь берега, к мусорным завалам из пластика, обрывков сетей и неводов. Море не терпит мусора и выбрасывает его обратно к людям. И кажется, что волны вновь и вновь взывают к человеку, чтобы он превратился из варвара техногенной цивилизации в существо природного свойства. Невольно вспоминался Чехов: «Если жизнь возникла и течет не обычным естественным порядком, а искусственно, и если рост ее зависит не столько от естественных и экономических условий, сколько от теорий и произвола отдельных лиц, то подобные случайности подчиняют ее себе существенно и неизбежно и становятся для этой искусственной жизни как бы законами».

Однажды днем приливные волны выбросили на берег тушу нерпы. Тут же слетелись вороны, но вскоре прилетевшие буревестники их разогнали. Море беспокоится о своей чистоте. Только люди способны ходить под себя.

Таким скудным улов у Александра Резника бывает к утру всё чаще...



Гостеприимство семьи Резник

На Сахалине я сначала поселился на рыболовецком стане семьи Резник. Со Светланой Михайловной познакомился еще раньше, в Горно-Алтайске. С подругой Натальей Яценко они отдыхали на соленых озерах в Яровом Алтайского края, и тоже посчитали, что быть рядом и не побывать в Горном Алтае было бы непростительно. Они прокатились на лодке по Телецкому озеру, полюбовались окрестностями в Чемале и вернулись на Сахалин с грузом ярких впечатлений.

Рыболовецкий стан состоял из нескольких построек — добротного двухэтажного дома, складов и других помещений хозяйственного назначения. Двор был заполнен лодками, моторами и автомобилями. На вешалах на солнце и ветру вялилась рыба. Висели сети, источая приятный, но незнакомый для меня запах, настоянный на свежей рыбе и морской воде.

Сначала я полагал, что Светлана Михайловна нивха по национальности. Но оказалось, что она уильта. Их не следует путать с ульчами. Уильта и ульчи — разные народы.  Уильта насчитывается всего шестьсот человек. Раньше их называли ороками или ороченами. Уильта — коренные рыбаки. Светлана Михайловна много личного времени отдает сохранению традиций и обычаев своего народа. Сейчас самая главная задача для нее состоит в том, чтобы увеличить число носителей уильтинского языка. Сама принимает уроки от Елены Алексеевны Бибиковой, которая является одним из немногих знатоков этого языка. Дочь Светланы Михайловны – Ольга делает различные поделки в национальном стиле, в основном из рыбьей кожи, участвует в выставках и ярмарках.

Светлана Резник готовит очередную партию юколы из кеты

Я очень сожалел, что мне не удалось встретиться с Еленой Васильевной Очан, активисткой по укреплению нивхской культуры и языка. Более того, Елена Васильевна и Екатерина Алексеевна Королева распространяют на острове идеологию международной ассоциации Слоу Фуд, фундаментальные ценности которой заключаются в сохранении древних традиций коренных малочисленных народов.

Рыболовецкое предприятие четы Резник называется территориально-соседской общиной (ТСО) «Агдаури» в составе коренных малочисленных народов Севера. «Агдаури» в переводе с уильтинского означает «Надежный». И эта надежность сразу почувствовалась в хозяйстве Резник. Таким же делом занимается старшая сестра Надежды Михайловны – Любовь Михайловна. Ее предприятие именуется национально-хозяйственной артелью «Ларга». «Агдаури» расположено на побережье моря, а «Ларга» — на берегу реки Промысловой.

Светлана Михайловна угощала меня разными национальными блюдами. Я не вдавался в рецептуру, но все было вкусно и сытно. А Любовь Михайловна хотела накормить гостя блюдом из собачьего мяса. Я вежливо отказался, найдя поддержку со стороны Александра Резника. Накануне пес ко мне ластился, а я друзей не могу кушать. На то они и национальные блюда, чтобы не быть съедобными для всех. Во Вьетнаме и Таиланде мне вообще предлагали змеиную кровь и мясо, от чего у меня, как вспомню, до сих пор по спине пробегает холодок. Даже в Камбодже жареную саранчу, как семечки, я не смог употребить в пищу. И тем не менее я за национальное и пищевое разнообразие. Кому что написано на роду.

На вешалах в хозяйстве семьи Резник вялятся тайфуны – разновидность корюшки

Такими крабами угощала меня Наталья Яценко; ниже - ловушка для ловли крабов

Тревожное будущее

В России по природоохранной тематике принято немало законов, а мусора становится всё больше. Мусорная проблема так же остра для Сахалинской области. Но пластик во дворах и по обочинам дорог не так опасен, как индустриализация острова. Не может быть, чтобы 800-километровый трубопровод, перекачивающий углеводородное сырью с севера на юг острова, на завод по производству сжиженного природного газа, ни на йоту не затронул живой природы. Нельзя без тревоги взирать на морские платформы, вокруг которых несколько месяцев в году гуляют ледяные поля, а штормы и ураганы готовы порвать самые крепкие якорные цепи. В таких экстремальных условиях трудно застраховаться от аварий. Многие сахалинцы говорят о случаях утечки нефти. Но официально об этом молчат. Транснациональные корпорации кого угодно купят и заткнут рот. Чиновники тоже промолчат, поскольку кормятся с того же стола. Общественности известна авария двадцатилетней давности. Тогда во время шторма произошел разрыв трубопровода, соединяющего производственный комплекс «Витязь» и плавучее нефтехранилище — танкер «Оха». О том, насколько эффективно удалось локализовать нефтяное пятно, власти не сообщили. Также промолчали и о величине ущерба.

В водах континентального шельфа, где добываются нефть и газ, кормятся серые киты из охотско-корейской популяции, которая в период китобойной экспансии считалась уничтоженной, но каким-то чудом уцелело несколько особей, и с них началось восстановление стада морских гигантов. Официальная точка зрения уверяет, что компании «Эксон Нефтегаз Лимитед» и «Сахалин Энерджи» сделали всё возможное, чтобы никак не навредить этим морским млекопитающим, и что они способствуют увеличению их численности. Выбрали удаленный маршрут для трубопровода, не жалели долларов на научные исследования. Даже сейсморазведка якобы не побеспокоила китов. Не допускается сброс в море буровых растворов и выбуренного шлама. На всех платформах круглосуточно дежурят наблюдатели. Если киты подплывают слишком близко, якобы даже приостанавливаются работы. Международная общественная организация WWF тоже не имеет претензий к этим нефтегазодобывающим компаниям. Словом, ситуация рисуется идеальная. Пусть люди наивные этому верят. Даже один автомобиль способствует загрязнению окружающей среды, а здесь гигантский комплекс производственных мощностей с флотилией из различных судов...

На речке Комиссаровке трудно даже представить, что творится вокруг...

Не может не беспокоить увеличение числа танкеров. Охотское море очень штормовое, поэтому застраховаться от чрезвычайных происшествий невозможно. Частые сообщения о закрытии паромной переправы Ванино—Холмск тому свидетельство. Осенью 2019 года случилась авария на танкере «Остров Монерон» под российским флагом. Чуть позже произошел взрыв на танкере «Залив Америка». Море, как часть живой планетной системы, может и мстить людям за их варварства на суше и в океанах.

Пока на острове действуют два нефтегазовых проекта: «Сахалин – 1» и «Сахалин – 2». На очереди еще семь таких же масштабных промышленных объектов. Нетрудно предположить, что станет с островом и прибрежными водами. И как будут жить коренные сахалинцы? Пока радости в их глазах не ощущается. На работу берут неохотно, мол, бездельники и пьяницы. Много представителей из среднеазиатских республик. В их руки перетекают сферы торговли и питания. Уверенно держится корейская диаспора. А сахалинцы из числа русских оказались изгоями в родном доме. Предпочтение отдается вахтовикам. Я встретил водителей из Барнаула, Бийска и Белокурихи, работающих водителями БелАЗов на угольном разрезе. Трудятся без выходных по двенадцать часов в течение месяца, а потом на такое же время улетают домой на отдых. Зарплата составляет 150-170 тысяч рублей в месяц. В таком случае приходится говорить о социальном неблагополучии нашего региона, если люди находят средства для пропитания за тридевять земель.

У Чехова в книге «Остров Сахалин» есть настораживающая фраза: «Когда русские заняли остров и затем стали обижать гиляков (коренное население Сахалина – авт.), то гиляцкий шаман проклял Сахалин и предсказал, что из него не выйдет никакого толку». Хотелось бы, чтобы такого не случилось. Остров остался бы изюминкой российской территории, а его население — счастливыми людьми. Тем же, кто природные ландшафты превращает в металло-бетонные сооружения и мусорные свалки, посоветовать почаще бывать на останце «Лягушка», чтобы приобрести мудрость, столь необходимую в человеческих деяниях.