О том, как политик Сергей Кергилов стал гончаром
Семь лет Сергей Кергилов познаёт секреты гончарного мастерства. Символически он плюсует к этой цифре еще четыре года, необходимые для учебы, и тогда, возможно, в ремесленнике еще ярче заговорит художник. Оригинальные вазы, сочиненные им, выбиваются из привычного ряда изделий кухонной утвари – крынок, чайников, горшочков и кувшинов, естественность которых не только приятна глазу, но и востребована. Экологически здоровую глиняную посуду, рожденную руками гончара, иные хозяйки с большим удовольствием используют в быту. Сегодня Сергея Кергилова уже волнует более тонкое воплощение образов. Эксперименты с отделкой и формой показывают возможности мастера, неуклонно набирающего силу. Сергей убежден, что упорство вкупе с увлеченностью всегда даёт свои плоды. Несколько раз видела его во время мастер-классов за работой на гончарном круге, и плавное волшебство рождения сосуда из куска глины каждый раз изумляло меня.
- Сергей, семь лет – достаточный срок для того, чтобы понять, насколько серьезно занятие захватило? Нет желания перенаправить свой интерес в другое русло?
- Это средний возраст для ремесла. Работая на сегодняшнем уровне, все больше понимаю, что хочу быть художником в гончарном деле. Оно все-таки есть, на мой взгляд, на стыке ремесел и искусств. У меня есть много художественных работ, исполнение которых нравится профессионалам в изобразительном искусстве. Но четко понимаю, что учеба продолжается. И скорее всего, она не закончится никогда. Тем не менее, я уже передаю свой опыт ученикам – и взрослым, и детям.
- У кого Вы учились?
- Сам. Думаю, процесс пошел бы быстрее, если бы я взял на вооружение интернет. Замедленный режим показа видеороликов прекрасно позволяет обучаться. Я смотрю мастер-классы японцев, англичан, китайцев. Каждый день стараюсь узнать что-то новое. Для этого даже не особо нужен перевод…
Когда всё начиналось, в руках у меня была не самая лучшая книжка. Что-то мне показывали и те, кто быстро бросил заниматься гончарным делом. Уверен, что человек может всё, и что традиционное народное ремесло, позабытое у нас в Западной Сибири, может быть восстановлено.
Первые, тяжелые такие, чайники и крынки получились спустя полгода, как начал заниматься изделиями из глины. Сам сделал и гончарный круг, конструкцию которого подсказал мой товарищ… Потом сложилось так, что вернулся к этому только через год. И пришло чувство движения… Оказывается, забытые ремёсла требуют не только сильного желания, но и целенаправленных волевых усилий. Просто эти усилия надо рассчитывать. Уже после я встречался с гончарными мастерами, беседовал с ними, показывал свои работы.
- И все-таки – почему именно гончарное ремесло Вас так привлекло?
- Главным посылом было желание творчества. Будучи историком по образованию, я всегда занимался рукоделием. Интересна была обработка дерева, например. Мог сделать бочку, кадку. Корни тоже творческие. Мой отец, Иван Тадаевич – самодеятельный художник. В годы войны его родной младший брат Василий делал глиняную посуду в деревне. У поэта Паслея Самыка сохранились об этом воспоминания, он был свидетелем. Василий был талантлив, но смерть, к сожалению, настигла его еще в подростковом возрасте. В годы войны был последний всплеск гончарства. Посуда из глины очень ценилась за свои свойства, ведь холодильников не было. В Черном Ануе жил дедушка-гончар, которому его ремесло помогало прокормить многочисленных родственников.
- Сергей, в чем ценность творчества, по-Вашему?
- Творчество освобождает тебя от материального мира, делает в чем-то более свободным. Если не будет электричества, я смогу сделать кувшин на ножном круге, а обжечь даже на дровах. Надо ко всему относиться с душой. Это главное…
В свое время был в политике. Несмотря на то, что в те годы тоталитаризм не был еще до конца изжит, я очень старался быть искренним. Выступал против строительства Катунской ГЭС. Всегда думал, что важнее человек, и что ценность человеческая – вне обсуждения. Вот и сегодня для меня важны мои ученики, и партнерские отношения с ними окрыляют и вдохновляют. Возможность сплотить людей, близких по духу, дарит радость. Со взрослыми и детьми я занимаюсь в ДХШ, с детьми-инвалидами в реабилитационном центре.
Педагогическая работа забирает немало времени, но для меня это важно. Встречал людей, которые не хотят передавать свой опыт. Я же считаю, что надо делиться знаниями. И быть честным. Красивый, интересный, свободный труд – вот как говорю я ученикам о гончарстве. Никогда не буду тешить иллюзиями учеников, что гончарное дело даст хороший заработок. Перекупщики готовы заплатить за изделие от 50 до 100 рублей. Потом это перепродаётся в несколько раз дороже. Цена на любой китайский сувенир так и накручивается. Да, торговля тяжела, понимаю… К сожалению, иметь индивидуальную площадку для продаж, реализовывать изделия самому не так просто. А ведь сбыт должен быть налажен. Например, так происходит в Аскате, который для туристов имеет имидж «города мастеров».
- Но даже Ваша правда, как я понимаю, не смущает учеников?
- Они относятся серьезно к тому, чем занимаются. А такое отношение сродни профессиональному. Для них это отдушина. Я вижу, как они стараются. А ведь у моих взрослых учеников семьи, проблемы, работа. Они испытывают удовольствие от творчества, потребность в нем. Творчество же дает здоровье, потому что является значительной составляющей психологического комфорта, а он вместе с образом жизни, питанием, экологией определяет наше самочувствие…
Встречал творческих людей, которые бросали свои занятия. Например, прекращали рисовать. Для меня это загадка. На мой взгляд, творчество имеет привычку не отпускать. Оно – как характеристика человека. Важно упорство. Необходимо каждый день этим заниматься. Только тогда что-то будет. Это труд… Человек - это такая стихия. Бывает, талантом не обделен, а данных воплотить его нет. Кажется, будь он организованней, целеустремленней, трудолюбивей, большего бы достиг…
Гончарный труд успокаивает, глина снимает напряжение, каждое твое произведение – частичка души. И для меня это тоже один из постулатов. Творчество рождает продукт умственной и эмоциональной деятельности. Он должен быть хорошего качества, неповторимым. То, что мы видим на магазинных полках, делается способом литья. Здесь же - ручной труд. И в республике очень мало, где он развит. Есть мастерицы, я слышал, в Чойском районе. В Купчегене открыли Центр народных ремесел, и там есть гончарное дело.
В республике сотни мастеров, занимающихся керамикой. Она показана разнопланово как сувенирный жанр. Но в Алтайском крае, в Белокурихе, гончары представлены более активно.
- Вы отошли совсем от политики?
- Политика – важная сфера в жизни каждого человека. Можно совсем от нее отвлечься, но теперь я прекрасно понимаю, что общество должно быть гражданским. Только тогда будет эффективность. От тех людей, которые приходят во власть, зависит наша жизнь. Например, в Канаде с середины прошлого века все ремесленники поделены на 40 цехов, и каждому дают авторскую бирочку и место в галерее. Ведь это – тоже политика. Там понимают, что ценность человеческая в творческом капитале.
У нас в свое время люди, получившие средства для развития малого предпринимательства, были задавлены налогами и позакрывали свои ИП. Это – политическое головотяпство. А иногда видишь, как государство меньше вмешивается, и толку выходит больше. Такое наблюдается в сфере общепита, например. Коррупционеры меньше лезут туда…
Всегда твержу о ценности человеческого капитала для любого государства. Когда мы будем идти, не выдумывая свой особый путь? Я – против революции. Она погубила тех же производителей кирпича, секрет качества которого после революции был утерян... Должна быть преемственность традиций и сила инноваций. Вот почему важна профессия педагога. Вспомним Вячеслава Костина. Он был очень творческим человеком, полным жизнелюбия, до последних дней занимался педагогикой, взращивал человеческий капитал.
- Сергей, посвятите нас немного в процесс технологии создания крынки…
- Глина готовится долго, это трудоемкий процесс. Несколько ее сортов нужно смешать. Вымешивание тщательное. Глина не вызывает аллергии у человека. Мы используем здесь, в ДХШ, на занятиях глину Горного Алтая и питерскую. Гончарный круг я направляю как японские мастера - слева направо. Когда он крутится, ладонями ощущаю, готова ли глина. Для художников важно чувство пластичного материала. Первоначальный цилиндр по мере работы превращается в горшок или крынку. Изделие в конце должно быть толщиной до пяти миллиметров. Как японские мастера могут довести тонкость сосуда до толщины яичной скорлупы, мне пока непонятно, но дорогу осилит идущий…
