Тастаракай смотрит Гуркина с далёкого Сахалина

Во вторник, 31 января, сходила на спектакль «Восхождение на Хан-Алтай», поставленный гениальным режиссёром Андреем Борисовым. Одним из создателей спектакля выступил поэт и депутат Госдумы Jыман Белеков. Премьера, если не ошибаюсь, состоялась в феврале 2010 года. У меня даже где-то хранится билет и вырезка из газет с отзывами. 

Ощущения после нынешнего спектакля двоякие. Чувствуется, что артисты выложились не полностью. Наблюдалась сбивчивость речи, неуклюже скрипели декорации (возможно, сказывается нагрузка, ведь театр готовится к новой премьере). Но было видно, как спектакль созрел, остепенился и закрепился на сцене. Словно отряхнули былой пафос и сжали его в историю конкретного человека, а через него и целого народа. 

«Восхождение» 2010 года, действительно, было событием грандиозного масштаба. Казалось, что режиссёр, уверенный сын своего народа, расшевелил нас, потрепал по щекам и даже по-братски похлопал по плечу. Благодаря ему выдающаяся личность художника и общественного деятеля Григория Чорос-Гуркина раскрылась ещё шире. Мы вроде встрепенулись, но позже пыл угас. Вернее будет сказать, пламя больше не обжигает, хотя тепло и эмоции всё еще порождает. 

По-моему наблюдению, появились новые детали-символы. Может быть, в прошлый раз я просто не обращала на них внимания – плакала навзрыд. Например, смогла «расшифровала» некоторые заложенные смыслы. Ак кийис – белый войлок. Сразу вспомнилась поговорка «Кийис чойилер – кижи озор» – «Войлок растянется – человек вырастет». На ширдек – войлочное полотно - поднимали зайсанов, титульных, заслуженных людей. Гуркина, избранного председателем Горной Думы, на ширдек не поднимали, зато им укрыли, обозначив тем самым своё почтение и любовь. В войлок в древности, кажется, укутывали мёртвых (не могу утверждать). И опять-таки войлок – это связь Гуркина и алтайцев с природой. Завязанный ленточкой-кыйра каменный балбал напомнил стихотворение Бориса Укачина о Кезере. Три горы на заднем фоне дают ссылку на Уч Сюмер, Уч Курбустан, и, возможно, лозунг «Jер, суу, Каан Алтай» (Земля, вода и Хан-Алтай).

Слёзы навернулись и потекли во время надрывной песни Василия, младшего сына художника (играл Айдар Унатов), в которой говорится о тоске по Алтаю. Хорошо, что сохранили оригинал песни, то есть не перевели на русский язык. Вряд ли крещеный Василий, сын знаменитого художника, вполне светский мальчик мог петь jангар, но в этом случае именно через народный напев передана ностальгия по Алтаю и боль за судьбу народа.



Да, Гуркин смотрел вперёд, мечтал о лучшем. Мы как народ существуем, учимся, развиваемся. 25-летняя республика славится своей красотой и дружбой народов. Но ради того ли мы обрели самостоятельный, хоть и дотационный субъект, чтобы были сейчас различные внутренние недомолвки и разногласия? Допустим, по празднованию Чага Байрама или Эл Ойына, кадровым вопросам в политике, браконьерству или в других популярных темах. Может, стоит обратить внимание на нашу бытовую, скажем так, земную жизнь?

Идёт огромный отток специалистов в другие регионы за заработком. Почти в каждом крупном селе республики есть семьи, из которых кто-нибудь уже уехал на Сахалин, в Сургут или на Таймыр. В Южно-Сахалинске создано своё землячество, открыли кафе. Говорят, что с Алтая доставляли туда даже овечек, чтобы люди могли отведать домашнего, экологически чистого мяса. 

В погоне за заработками и лучшими условиями в том числе поредела труппа национального театра. 

На премьере «Восхождения» Тастаракай в исполнении Карчаги Елекова околдовал публику и показал, что он почти главный герой, портрет и глаза народа. Вадим Деев в этот раз сыграл неплохо, но я запомнила именно Карчагу в образе шута Тастаракая. Наверняка, наши артисты уезжают в «ссылку» на Сахалин или другие места не по доброй воле. Нет, их вынуждают кредиты, низкая зарплата и актуальный для многих жилищный вопрос. И, должно быть, они скучают по Алтаю и по нам, своим зрителям. Этому есть подтверждение. В комментариях группы национального театра в соцсети в день спектакля Карчага признался: «Как хочу на родную любимую сцену. Скучаю по своему алтайскому зрителю». Значит, он в курсе новостей драмтеатра и вполне мог бы выступать здесь…

Не об этом ли песня, исполненная на сцене Айдаром Унатовым?

В целом можно сказать, что наш театр жив только благодаря мужеству и патриотизму коллектива. Эта верность профессии и зрителям-землякам, видимо, сложилась как данное, как традиция. Артисты и в военное время самоотверженно выступали перед тыловиками, часто оставаясь голодными и добираясь до отдалённых сёл и стоянок пешком, а то и встречая на пути волков.

Прочтите мемуары первой заслуженной артистки РСФСР из Алтайского края, ведущей актрисы Ойротского национального тетра Анны Алтарыковой, презентация книги которой прошла вчера в Малом зале театра. И приходите на премьеру «Чейнеш» 7 и 8 февраля! Кстати, когда зашла в республиканскую библиотеку за пьесами Павла Кучияка, в руки попал сборник «Г.И. Чорос-Гуркин и современность». Советую. 

P.S. Я никому не навязываю свои ощущения и впечатления по поводу спектакля, а также вопрос, связанный с оттоком населения в другие регионы. Это моё сугубо личное мнение (!). Просто «прорвало». И хорошо, что спектакль заставил размышлять. Уверена, что многие зрители ушли домой с разными эмоциями и непустыми мыслями. Спасибо создателям и всем участникам спектакля!

Фото: Евгений БУТУШЕВ.