Ночью в горах Алтая, наедине с незнакомцем

Не так давно мне выпал случай снова побывать в Республике Алтай, а именно в горной долине в районе Кош-Агача. В центре культурных и исторических исследований я познакомилась с Маей, которая помогла мне с организацией поездки и поиском жилья, а также любезно согласилась быть моим гидом. Мы провели два дня в долине, потом Мая оставила меня и возвратилась в Кош-Агач, правда, не без некоторого беспокойства. Оно было вызвано тем фактом, что молодые женщины обычно не остаются одни в горах, вдалеке от благ цивилизации, и, к тому же, без транспорта и средств связи. Но Мая проявила единодушие со мной и согласилась…

Мы с ней рассчитывали поселиться на стоянке но нигде не могли найти ключ от домика, который должны были оставить хозяева. Мая отнеслась к этой ситуации абсолютно спокойно и предложила, чтобы мы поспали на полке в бане рядом с домом, которая была не заперта. К моему удивлению, когда Мая ушла утром второго дня, у меня не было ни страха, ни чувства изолированности от остального мира. Наоборот, мне казалось, что я могу встать на край пропасти с широко раскинутыми руками, шагнуть вниз, но не упаду, словно подхваченная божественной рукой. Это было поистине непередаваемое чувство!

Я выбрала это отдаленное местечко в горах, чтобы исследовать наскальные рисунки. Я собрала немного кизяков, так как дров было совсем мало, и разожгла огонь в печке, чтобы согреться, затем начала готовиться ко сну. Однако непросто было заснуть в ту ночь, когда свет полной луны был так ярок, что вокруг было светло как днем, и ощущение бодрости не покидало меня. В бане было небольшое окно, скорее окошко, размером с блюдце. Я встала и выглянула туда - убедиться, что снаружи достаточно светло, чтобы развести уже потухший костер во дворе и заварить себе немного чая.

То, что я увидела снаружи, заставило мое сердце содрогнуться от ужаса. Человек, перехваченный толстым кожаным ремнем от сумки через плечо, куда, вероятно, охотники складывают свою добычу, и крепко сжимавший в руках взведенное охотничье ружье, приближался к моему ночному приюту. То, что сумка служила ему местом для добычи, я поняла намного позже, а в тот момент мое сознание, парализованное страхом, тем не менее, оставалось восприимчиво к деталям.

Человек, казавший маленьким в блюдце-окошке, продолжал подходить, а скорее даже подкрадываться. Он шел, слегка нагнувшись, будто бы отмеряя шаг за шагом, одновременно чутко оглядываясь и озираясь. Мне оставалось шесть шагов до двери, чтобы успеть понять, что же делать и как, в случае чего, спастись. Его неумолимо приближающиеся шаги и – с другой стороны - мои мысли гнали нас обоих к входной двери. Для меня время словно остановилось, и, каждой клеточкой ощущая ужас ситуации, где один шаг казался вечностью, я думала лишь о том, что могу умереть, так и не разгадав значение древних надписей.

Пять шагов… «Какая же я глупая! В такой глуши, где ближайшая деревня находится на расстоянии тридцати километров, никто даже не услышит мой крик! И зачем только мне понадобилось оставаться здесь одной?!» Четыре шага: «Доверься этой земле – здесь ты в безопасности / доверься чувству защищенности». Три шага: «Исход теперь зависит от нас обоих…» Два шага: «Поднимайся!» Я схватилась за дверь… и мы столкнулись взглядами, пытаясь собраться с мыслями в напряженной тишине и всматриваясь в черты лица друг друга, сразу поняв, что мы - из разных миров.

Собрав все свое мужество, а заодно и свой достаточно неплохой русский язык, я поприветствовала его: «Добрый вечер...

Вы должно быть хозяин? Меня зовут Джоанна. Я приехала сюда с представителем компании "Культурное наследие", может быть, вы знаете её?» Мужчина немного опустил ружье. По его внешности я поняла, что он - алтаец, а по выражению лица, что он - абсолютно растерян. Этот человек не был хозяином стоянки, и уж точно никогда не слышал ни о каком агентстве. Он лихорадочно оглядывался вокруг, совсем не слушая или просто не воспринимая мои слова. Я попыталась продолжить: «Я – англичанка, и приехала сюда, чтобы изучать наскальные рисунки. Я была вместе с проводником, но она уехала сегодня утром. Я собираюсь остаться здесь всего на несколько дней». Он медленно провел взглядом по моему фотоаппарату, записным книжкам, рюкзаку, как будто пытаясь осмыслить, где он находится.

Позже он объяснил причину своего испуга. Мужчина (он оказался Николаем) рассказал, что ходил по холмам весь день, расставляя капканы на сурков, и внезапно увидел темную фигуру, движущуюся по горам (я вспомнила свою длинную шотландскую шаль, в которую была закутана в тот день), посмотрел в бинокль, но образ исчез (я решила прилечь за валуном в надежде на необычные сны, навеянные наскальной живописью). Он не понимал: что за странное существо бродит с ним по соседству? Вечером Николай решил разобраться в этом необычном явлении.

Он проверил дверь стоянки, но замок на ней висел нетронутым. Охотник не увидел ни собак, ни транспорта, ни единого признака жизни, только легкий дымок из бани и темную фигуру, подолгу блуждающую среди камней.

Он решил, что эта фигура могла быть домовым (домовой – это дух дома, который иногда может быть весьма беспокойным). Считается, что у каждой бани есть свой домовой, поэтому туда никогда не заходят после полуночи, чтобы нечаянно не побеспокоить его. Если же дух явно начинает доставлять неудобство, считается, что хлопанье дверьми, шумное передвигание мебели или выстрел в воздух помогут прогнать его. Босиком, с распущенными по плечам волосами, в одной пижаме стоя на траве, я поняла, что мой бедный собеседник, вероятно, думал, что столкнулся с наиболее реальной версией домового, которую он мог только себе представить, и был потрясен случившимся чуть ли ни больше, чем я. Когда же домовой превратился в женщину-исследователя из Англии, Николай немного успокоился. Я предложила ему немного чая, надеясь разрядить ситуацию. Я взяла чайник, повернулась спиной к Николаю и пошла к реке набрать воды. Мы разожгли костер и сидели друг против друга в лунном свете. Мы - два незнакомца из разных миров, которые наконец могли отпустить свои страхи.

Вода в чайнике ещё никогда не закипала так долго. К моему огромному облегчению, Николай, взяв обеими руками кружку с чаем, все-таки позволил ружью опуститься на землю. Мне казалось, боги смеялись, наблюдая за этой сценой. Священная земля позаботилась обо всем...

Продолжение следует.