Небо ее голоса...

Алтынай Тюрункина говорит о себе и об ансамбле, в котором работает

Ах, как здорово она поет! Выпускает свой голос как вольную птицу, с силой рвущуюся достичь заветного простора. Можно придумать множество щедрых эпитетов, чтобы рассказать о красоте голоса Алтынай Тюрункиной, но скажу так: небо ее голоса, река ее голоса — прекрасны... Вот она выходит на сцену в своем дивном белом этно-костюме, который театр танца и песни «Алтам» придумал специально для нее, и зал ждет, когда ее голос польется. Все замирают...  Да, ей всего двадцать два. И что? Кто об этом думает, оценивая мощную красоту голоса Алтынай? Природа наградила таким. Правда, молодая исполнительница, получая комплименты, кажется, не очаровывается ими надолго. Упорство и труд, говорит она,  — главное! Она, эту простую мысль озвучивая недежурно, имеет в виду, что знает — всё трудом достается! И аплодисменты зрителей тоже.

- Алтынай, а когда Вы поняли, что вокальное искусство — это ваше?

- C самого детства пою. Первый выход на сцену был в три года. Моя сестра заканчивала вторую музыкальную школу по классу хореографии, и отец меня вывел на сцену на ее выпускном. Мой отец, Анатолий Булданович Тюрункин — музыкант, Заслуженный работник культуры Российской Федерации. Он работает в республиканской гимназии, преподает музыку и является руководителем фольклорного ансамбля «Башпарак». Наверное, я и поняла, что вокальное искусство — это мое, еще в детстве, хотя я не ходила в музыкальную школу.

Отец не хотел, чтобы я профессионально связала свою жизнь с музыкой — было желание оградить меня от той жизни, которую он хорошо знал сам. Это всё красиво, конечно, и для развития ребенка хорошо, но непрактично и беспокойно во взрослой жизни — считал он. Но я занималась в его ансамбле с юных лет. Мы там пели, танцевали и играли на музыкальных инструментах. Отец — инструменталист. Среди первых учеников отца была Алена Челтуева, Аржан Товаров...

- Наверняка участвовали в каких-нибудь конкурсах?

- На протяжении школьной учебы принимала участие в республиканском конкурсе «Сургал» - там занимала первые места, брала Гран-при, участвовала в эстрадном конкурсе «Голоса XXI века», выступала на Эль Ойыне... По окончании школы отец посоветовал выбрать «серьезную» профессию, и я поступила в ГАГУ на юрфак. Проучилась там год... Когда я еще заканчивала школу, у нас был проект, эстрадная группа «Nomad» - из трех участниц. В 11-м классе мы сделали здесь, в театре, концерт-презентацию 14 февраля. Это был дебютный концерт, где были представлены наши первые песни. Через год я участвовала на «Студенческой весне». Еще перед нею мы выпустили альбом и презентовали его в театре на совместном концерте вместе с Батыром Тодошевым —  выступали в разных отделениях. Потом были гастроли по районам, и после — первое место в «Студенческой весне». Группа распалась. К тому времени отец уже понял, что ему придется смириться с моим горячим стремлением к музыке.

- Он не стал давать каких-то советов?

- Я стала говорить ему о своем намерении профессионально заняться музыкой. Он посоветовал совмещать юрфак и колледж культуры и искусств, и я поступила туда на «хоровое отделение». Проучилась на юрфаке год, родила ребенка, взяла «академ» в университете, а в колледже обучение продолжалось. А потом культурная жизнь уже так втянула меня, что для университета места не осталось. Постоянные гастроли. Ребенок маленький. Затем я вышла замуж...

- Алтынай, как интенсивно развиваются ваши события! В «Алтаме» сами решили попробовать работать? Я когда увидела вас в первый раз, поняла, как «Алтам» оказался прав, открыв Вас широкому зрителю.

- Спасибо. Пошел второй год, как я работаю в «Алтаме». Каждый выход на сцену — праздник. Но иногда бывает, что ты устаешь. Когда зритель чувствует тебя, это здорово. Не всегда так происходит. Динамика концерта иногда может не позволить полностью ощутить эмоции, и нет чувства отдачи зала. Очень редко, но так бывает. Да, каждый выход — праздник, само собой! И увлекательна гастрольная жизнь, о которой я мечтала... Устаёшь, скучаешь, но интересно.

- Вы понимаете, что природа одарила Вас?

- Музыкальные гены о себе дают знать. Все важно — гены, талант, упорство.

- Вам голос намеренно ставили?

- В колледже началась его «зачистка», я начала себя нормально слышать, понимать, где я правильно пою, а где — нет.

- Вы выступаете в концертах «Алтама» в потрясающем костюме. Кто его создал?

- Его сшили в прошлом  году, специально на меня, заказали его в Башкирии — там у них есть специальный профессиональный завод по шитью костюмов. Костюм стоит 44 тысячи. Эскиз создала Марина Суровцева. Это такой костюм-трансформер, в нем можно менять образ — он достаточно функционален.

- На кого-то в мире музыке в исполнительском мастерстве ориентируетесь?

- Мне нравится по исполнению, по своему таланту Раиса Модорова. Я в детстве пела ее песни. У меня нет в музыке особых предпочтений, слушаю все подряд — мне кажется, это хорошо для развития кругозора. Нравится Бейонсе.

- В каком направлении вам самой интереснее исполнять?

- Я бы предпочла развиваться в эстрадно-джазовом направлении. Но пока нет возможности учиться — дочка маленькая. Близко и мировое этно, в котором, например, работает тувинская группа «Ят-ха», у них солистка Сайлык Оммун исполняет в жанре этно-рока. Такие драйвовые вещи мне нравятся.

- Где вы побывали вместе с «Алтамом»?

- Ездила в Астану, на открытие Международного фестиваля «Тюрксой». Представляла там «Алтам». В этом году «Алтам» был в Германии, в Турции, на  гастролях по Европе, Алтайскому краю и республике. В Германии и Турции я не была, а во всех остальных поездках участвовала.

- Заграничные путешествия впечатлили?

- Это был мой первый выезд за рубеж. Впечатлила воспитанность людей, любезность. Дороги прямые и ровные, и люди от этого, наверное, спокойнее и ровнее. Уровень жизни более высокий, чем у нас, и это очевидно. Поэтому кажется, что там все легко и спокойно. Нет наших российских помпезности и пафоса... Во Франции впечатлило лазерное шоу, которое нам удалось посмотреть... Конечно, непросто уезжать из дома — дорога долгая, скучаешь по родным.

- Как оценили  уровень своего коллектива среди других исполнителей на фестивалях в Европе?

- «Алтам» был самым колоритным. Нас назвали эксклюзивным коллективом. Мы самобытны, и таких как мы — больше нет.

- Это чувство гордости нужно в себе культивировать?

- Да. Если мы не будем это чувство культивировать, не будем любить свою республику, умрет культура, умрет и народ. Тем более, что нас осталось всего-ничего.

- Какова творческая задача-минимум?

- Пока моя ближняя цель — сделать сольный концерт. Еще хочется что-то новое сделать. Хочу начать заниматься танцами — ведь  у нас театр танца и песни.

- А насчет дальних целей?

- Мне хотелось бы стать такой степенной, укоренившейся этнической певицей, которую будут хорошо знать здесь в России, а, может быть, и за рубежом. Как Роза Рымбаева, например. И представлять свою республику — я ведь патриот.

- Как с эмоциями справляетесь, если они мешают творчеству?

- У профессионального артиста личные эмоции, не относящиеся к исполнению, не должны демонстрироваться. Я еще не всегда могу себя перебороть. В любом зрительном зале вижу каждого человека и не всегда поэтому могу влиться в нужный образ. Может насторожить реакция зала. Когда зал мне не отвечает, у меня портится настроение.

- Что больше всего цените в людях?

- Честность, искренность, открытость и доброту.

- Что отталкивает?

- Лицемерие, а в мужчинах повадки змеи, что ли. Женские повадки. Еще «синдром бога». Когда человек много о себе думает, а сам мало чего представляет из себя. Неискренность, двуличие.

- С какими-то трудностями в коллективе столкнулись?

- Я пою сольно, но в коллективе. Здесь каждый — не сам за себя. Нужно помнить об этом. Хорошо общаюсь с коллективом. Думаю, просто каждый должен свою нишу занимать. Стараюсь учитывать мнения других. В целом я — позитивный человек, могу напряженные моменты на шутку свести. У творческих людей свои тараканы в голове, можно и словом, не желая того, обидеть. Стараюсь лишнего не говорить. Человек сам поймет со временем, если не прав.

- Как с плохим настроением боретесь?

- Успокаиваюсь... Пошучу, похихикаю с кем-то...

- Вы хотели бы, чтобы ваша дочь занималась музыкой профессионально?

- В глубине души я бы хотела, но чтобы это стало ее профессией — нет.

- Песню нужно прожить, чтобы донести до зрителя, для вас это  несложный процесс?

- Ничего трудного нет, но в голосе выразить ведь еще надо. Со временем это приходит. Нужно все прочувствовать.

- Любимые песни в своем репертуаре...

- Блюз. Она такая единственная в этом жанре. Поэтому, наверное, нравится. Есть еще песня «Посвящение отца дочери». Музыку написал мой отец, а слова — отец Айаны Ивановны. До этого ее пели Алена Челтуева и Игорь Толмашов. Она такая  нежная... До боли все прочувствовано, знакомо. Более меланхолические лиричные песни ближе мне почему-то. На сцене мне бы не хотелось заводить весельем публику. Может быть поэтому мне иногда приписывают более старший возраст? А мне ведь всего 22 года.

- Алтынай, в Вас есть профессиональная уверенность. А сами Вы себя на какой возраст ощущаете? Иногда и молодые говорят, что чувствуют себя на сто лет...

- Есть такое. (Алтынай смеется). Мне вот некоторые говорят по моим суждениям о жизни, что мне лет пятьдесят-шестьдесят, такое разочарование слышат. А как по-другому? А вообще-то 22 — это уже очень много. Сейчас молодежь другая, поколение другое — в 22 уже такие вещи делают! Я не думаю, что то, что делаю сейчас — мой предел. Я могла бы и больше. Знаю, что каждый получает по своим заслугам и по силам. Главное — упорство и труд. Как говорят, талант — один процент, а девяносто девять — труд.

- А трудностей Вы не боитесь?

- Ну... смотря каких. Главной трудностью бывает борьба в себе. Когда она постоянная, хочется спокойствия и гармонии в своем душевном мире. Иногда и другие хотят от меня спокойствия и уравновешенности. Чтобы я сидела дома. А так не получается...