Молчание — тот же звук...

Конечно же, его сразу узнают на улице поклонники музыки «Новой Азии». Они знают, что Айдар Чурупов — вокалист этой группы. Но далеко не все осведомлены, что он ещё и автор инструментов, с которыми выходит на сцену. Есть в нем некая «огненная» составляющая. И, находясь «по центру» коллектива на сцене, он, кажется, открыто делится своей энергией с залом. По словам же самого Айдара, этот образ создала сама сцена. А в жизни он — другой. И после беседы, в которой наш герой был не столь уж и многословен, но отвечал всегда по существу, — я поняла, что это действительно так. Но не в смысле полной противоположности ожиданий, а в том, что его мир «выплескивается» из рамок сцены, а его естественность так же связана с молчанием, как и со звуком...

— Айдар, о том, что вы делаете алтайские музыкальные инструменты, мне было неизвестно. Расскажите, когда это началось?

— Я считаюсь дипломированным мастером — закончил Алтайскую государственную академию культуры и искусств, и моя дипломная работа была именно по этим инструментам. Речь идет обо всех алтайских музыкальных инструментах, кроме комуса, поскольку он связан с работой с металлом, и она более дорогостоящая. Делаю топшуры, икили, шооры...

Десять лет назад алтайскими музыкальными инструментами занимались в основном кустарные мастера. Я, будучи музыкантом, просто решил начать, попробовать. До этого еще резьбой по дереву занимался. Так и пошло... Но «первый блин вышел комом» - это был хроматический шоор. Ошибки увидел, исправил.

— Вам кто-то помогал на пути овладения мастерством?

— Никто не помогал... В академии культуры учился в народном хоре. Певческое искусство связано с изучением природы человеческого голоса. Собственно, эту теорию я применил и стал развивать при создании своих инструментов. Инструмент всё равно как человек... Еще в Барнауле у нас был алтайский фольклорный ансамбль. Мне выдали небольшую комнатку. Привез древесинки, инструменты и потихонечку начал делать... Когда приехал сюда,  стал петь в «Новой Азии» и организовал мастерскую. Инструментами занимаюсь уже более десяти лет, наверное. Этим живу, этим подрабатываю — ведь на нашу артистическую зарплату прожить невозможно — она очень маленькая, поэтому «убиваю двух зайцев» — вклад в развитие музыкальной культуры своего народа плюс заработок.

— Какие-то отзывы получаете о своих инструментах?

— Для меня самый лучший «отзыв», когда вижу свой инструмент на сцене. Там слов не нужно. Звучит инструмент, и это прекрасно!

— И на сцене Айдар Чурупов исполняет только на своих инструментах?

— Конечно, выступаю с ними на сцене. А комусы, на которых играю, — авторской работы Владимира Поткина.

— А какое дерево используете при создании инструментов?

— Я сейчас закупил очень дорогие породы деревьев. Кедр, лиственницу... Также использую бук, дуб, бирманское красное дерево (падук), кокоболо, никарагуанское розовое дерево... Яблоню применял — не для звука, а для усиления инструмента.

— Авторским знаком помечаете свою работу?

— Да, на них художественная тамга и тамга моего рода — я из рода Кыпчак... Люди узнают — на инструменте это остаётся.

— Друзья к Вам в мастерскую заходят?

— Друзья приходят в мастерскую пообщаться. Актеры, музыканты... Недавно у одного музыканта сломался инструмент — дал ему дерево, теперь учу. Решил, пусть сам научится, а я помогу...

— Вы в жизни, Айдар, такой же как и на сцене — зажигающий, темпераментный?

— Нет-нет... Я более молчаливый, меланхоличный. Иногда тружусь, тружусь и думаю — зачем и для чего всё это делаю? Сама работа по созданию инструментов умиротворяет и успокаивает. На сцене музыка делает со мною какие-то вещи, и создается другой образ. Этот образ, о котором вы говорите, — часть профессии, и моему темпераменту это не очень-то свойственно.

— Что для Вас творчество в «Новой Азии»?

— Во-первых, по жизни мы вместе где-то семь лет — сыгрались, спелись, спились... (Айдар смеется). И мы друг без друга себя иначе ощущаем. Бывают моменты противоречий. Мы «разбежимся», а потом обратно тянемся друг к другу. Коллектив сработанный. Саша сочиняет, я кое-что привношу, Рома доводит до ума, и все мы исполняем... Мы думаем сейчас о возможности  сделать третий альбом.

— Ваша творческая история сложна? Вопрос «что будет дальше?» как-то интригует?

— Моя история — это довольно-таки тернистый путь, прежде всего для меня. Об этом не очень интересно рассказывать, и не хочется, чтобы другие музыканты повторяли этот путь. А вопрос о будущем, конечно, волнует. Жду от Саши дальнейших творческих порывов, а там посмотрим... Я — человек  группы...

— Это лето как проходит?

— Пока только гастроли, а потом, в августе, отдых... В этом году мы не ещё не были на фестивалях. Просто очень много гастрольной работы, связанной с филармонической деятельностью. Принимают нас хорошо. Аплодируют. Для артиста аплодисменты — это очень много... Да, достаточно много...

— Вы любите людей, легко открываетесь им?

— Не знаю... Видите ли, люди бывают разные. Я стараюсь быть более закрытым.

— Что любимое в музыке?

— Хорошая музыка. Много любимых имен, начиная с 60-х годов. Те же самые «Битлз» и «Роллинг Стоунз». Очень люблю «Пинк Флойд». Тяготею больше к рок-музыке 70-х. Иногда сам себе задаю вопрос: за кого же ты, Айдар, — за Битлов или за Роллингов? Тяжело становится, но отвечаю сам себе, что, наверное, я всё-таки за Роллингов. Конечно, из русского рока многое нравится. Очень ценю Виктора Цоя. И много хорошей доброй музыки. Хороших музыкантов в мире полным-полно...

— Этно... Вы работаете в нем. Имеет оно для вас сакральную глубину?

— Это, конечно же, есть... И для меня важна также полнота звука, поскольку я занимаюсь алтайскими инструментами. В этно хороших исполнителей много. Обожаю, когда спаяны в музыке профессионализм и душа. Это всегда чувствуется. Как чувствуется и их отсутствие — это сразу в глаза, извините, бросается. Вот и всё.

— Что не приветствуете в музыке?

— Фанатизм. Бездушный, бездарный фанатизм. Чего сейчас очень много.

— Из исполнителей, которые встречались вам на этно-фестивалях, кто впечатлял более всего?

— Это тувинская группа «Ят-ха». Альберт Кувезин, конечно. Я с ним лично знаком. «Ят-ха» - эталон именно тюркского этно-рока — это моё мнение. Я так думаю. Конечно, этно-групп, особенно в Хакасии, достаточно много появилось. Это вторично, а первична группа «Ят-ха».

— Что любите в жизни?

— Вкусно покушать, выспаться хорошо, посмотреть на красивую девушку...

— Айдар, Вы считаете, что если человек бросает свое профессиональное дело с целью его смены — то это непременно предательство?

— Если этот человек талантлив, то считаю, что это предательство. Если он бездарен, то пускай меняет род занятий. Если же он талантлив и найдет себя  талантливо и в другом деле — молодец, как говорится — флаг ему в руки.

— Жизнь — игра или серьезное испытание?

— Испытание. А трудности жизни — наши уроки. Будучи мастером, создаю инструменты, и люди их приобретают. Как-то меня спросили, кто меня их научил делать. Вынужден был ответить, что это — мои собственные ошибки учили меня. Ведь только через свои ошибки можно подойти к своему мастерству. А ошибки — это, конечно, испытания. Я так думаю.

— Вы не слишком корите себя за них?

— Нет, не корю. Стараюсь исправить, чтобы создать лучшее...

— Что Вы приобрели на сцене?

— Сложный вопрос. Любовь к народу. Не больше, не меньше...

— А есть любимые вещи в репертуаре «Новой Азии»?

— Странно, не могу назвать. Это часть моей работы, и я настолько «наисполнялся», что не могу ответить. Все произведения достаточно сложные. Да и Саша Трифонов, будучи композитором с высшим образованием, не может писать лёгких, простых и банальных вещей. И не должен писать их.

— Чего вы не прощаете самому себе?

— Лжи... Пустяцкого отношения к зрителю. Сыграл, ну и ладно... Хотя бывает такое, и я не прощаю себе этого, стараюсь делать лучше.

— А другому человеку ложь простите?

— Нет, не прощаю. Но стараюсь простить. Другому не прощаю неуважения. Но стараюсь простить. Потому что прощение в человеке — это самая великая сила. Очень тяжело, когда человек сделает зло, - простить его... В любой религии прощение — первостепенная составляющая человеческой морали.

— Какой приятный волнующий эпизод из сценической жизни можете рассказать?

— Самое приятное, когда мне дарят на концерте цветы, и после выступления я иду домой, а какая-нибудь женщина на улице вдруг скажет: «Смотри, мужчина идет с цветами!» К такому не привыкнешь.

— А комический эпизод?

— Много их... Вчерашних гастролей хватило... Ой, это всё не для печати...

— Какие приоритеты выстроили для себя?

— Личная жизнь — моя семья. Творчество - «Новая Азия», моя мастерская... Третье — не знаю...

— У Вас сколько детей?

— Трое. 12, 4 и полтора года. Что странно, на концерты не могу их привести. Друзья у меня спрашивают: почему семья не ходит на концерты? А они дома меня слушают, когда по телевизору видят. Я и сам удивляюсь, как так они ни разу не были на нашем концерте? Ни разу! Представляете! Но я постараюсь их пригласить...