В ДХШ проходит выставка Евгения Бучнева

И время... Век девятнадцатый, середина, не позже... И еще дом, куда он приходит. Бревенчатый, солидный... (Что-то из толстовского «Семейного счастья»). Чаепитие в саду, звон чашек, самовар сияющий, в котором отражаются яблоньки и спокойные, ясные лица. И душевная беседа... А потом он снова пишет у мольберта, вдумчиво, забыв об остальных, с чуть угадываемой улыбкой на губах.

Эта картинка сложилась не одномоментно, а по мере знакомства с Женей Бучневым в течение десяти лет... Некая праздность ее, правда, мало сообщается с Жениной судьбой, в которой очень много работы, а есть нередкие эпизоды и очень тяжелого труда, столь не подходящего ему по его таланту, что удивляешься, как это случилось в его жизни. Но, возможно, именно этот тяжелый труд заставил художника всерьез задуматься в какой-то момент о смысле человеческой судьбы и о том, куда уходят драгоценные годы жизни. И тогда он решил, что «пора всерьез задуматься о том, что дано тебе от Бога»... (в кавычки взято, поскольку так именно называлось наше первое интервью с  художником — прим. Е.С.) И думы эти, к счастью, не прошли даром...

В последние годы Евгения часто представляли как одного из живописцев сообщества «Бу-Бу». Но сейчас он всё больше сам по себе, и планы  его, например, прошлым летом «выросли» за границы так любимого «Бу-Бу» поселка Лебедского. Он со своей супругой, художницей Светланой Савицкой решился на путешествие, о котором давно мечталось ему — на своем автомобиле они доехали до Соловецких островов! Эти впечатления также отразились в некоторых выставочных работах Евгения в сегодняшней экспозиции ДХШ, хотя он говорит, что времени мало было, и надеется снова попасть туда, побольше поработать... 
— Идея поездки давно вынашивалась и созревала, ведь Русский Север для наших соотечественников — всегда источник размышлений различного плана.

Русский Север связан и с хорошим прошлым нашей истории, и с тяжелым ее периодом — ведь там пролито много крови во времена репрессий. И, кроме того, он загадочен и этим манит к себе. Многие художники там перебывали и запечатлели в своих работах его красоты... Каждая минута пребывания там была на вес золота. Хотелось всё посмотреть и порисовать. На острове озёрно-канальная система, объединяющая семьдесят озер. Там восстанавливаются храмы и одновременно ведутся раскопки — работы очень много. Интересна история Спасо-Преображенского мужского монастыря. В наши дни богослужение в обители совершается постоянно только в восстановленных храмах: в церкви святителя Филиппа, надвратной церкви Благовещения Пресвятой Богородицы, в летнее время в Спасо-Преображенском соборе и в храме Успения Пресвятой Богородицы...

В один из дней пребывания там мы сплавали на остров Анзер, куда в годы репрессий отвозили умирать людей. Много прошли пешком по Анзеру, побывали в Голгофо-Распятском ските. Также мы совершили велосипедную прогулку к самой высокой точке Большого Соловецкого острова, на гору Секирную — в позапрошлом веке там был построен Вознесенский скит. Вспомнились работы художника Михаила Нестерова, который запечатлел эти места кистью...

Мы «захватили» и белые ночи... Это удивительно, когда долгий-долгий закат плавно перетекает в восход — розовость вечерняя в розовость утреннюю. Десять дней пролетели очень быстро, а путь домой показался короче. Когда мы вернулись и рассказали о своем путешествии друзьям, они сказали: «Мы тоже так хотим!» Несмотря на то что кто-то удивился риску, который, конечно, сопутствует автомобильным путешествиям, мы совершили нашу поездку с уверенностью в Божьей помощи и очень довольны полученными впечатлениями...

ПО ДОРОГЕ туда путешественники посетили все известные святые места, прикладываясь к мощам великомучеников... О поездке Женя и его супруга вспоминают как о празднике, надолго подпитавшись впечатлениями от древних русских городов.

...Когда Евгений открывал эту выставку, то немножко извиняясь, говорил, что вот, мол, не так много он рисует алтайскую красоту, что душа его зовет далеко за пределы Алтая, и путешествие до Соловецких островов — тому подтверждение. Но это не значит, что он не затронул в своих работах тему величия алтайской земли. Конечно, она есть и напоминает нам о глубокой любви художника к родным местам...

Однажды, пару лет назад я отправилась на беседу с Женей Бучневым в Майму, в родное его село. Его рассуждения о духовности воскресили во мне монологи героев из русской литературы того же девятнадцатого века, не равнодушных к судьбе своей родины... А потом, просматривая его выставочные работы, я угадала в одной из них местечко на реке Лебедь, от которого переправляются в Лебедское, ведь и мне посчастливилось как-то побывать там и ощутить то вдохновение, которым напитывает художников тамошняя природа... Картина очень понравилась. Две пустые лодочки, белые камни, вода с солнечными бликами. Заметив, что я дольше задержалась около картины, он снял ее и тут же предложил принять в дар. Я приятно удивилась  легкости и той приветливой искренности, с которой художник презентовал работу...

Теперь, когда смотрю на нее, то вспоминаю Женю и его глаза. Глаза, чуткие к красоте, в которых искорка смеха всегда соседствует с задумчивой грустью верующего человека, который знает, что есть мы все и «промысел божий», и святые вещи, возвышающие душу и не дающие пропасть. И еще вспоминаю, как он святого Серафима Саровского как-то в беседе назвал «преподобным Серафимушкой» - так любя о святых могут говорить только те, кому они очень близки той близостью, которую дарит настоящая Вера.

Вера и красота... Что еще нужно художнику, чтобы быть искренним и напоминать нам о собственных наших забытых крылах?

  Екатерина СЕРГЕЕВА.