Картина Чорос-Гуркина «Алтай. Устье Чамала» вернулась на родину

Работа «Алтай. Устье Чамала» (1909 г.) Григория Чорос-Гуркина пополнила фонд художественного наследия знаменитого живописца в Национальном музее имени А.В. Анохина. Она появилась у нас в сентябре. Выкупленная из частной коллекции, теперь картина ждет своего «выхода в свет». Ее представление зрителю предполагалась к дате 11 октября — дню гибели художника, но из-за активных выставок в текущее время пока откладывается. Кроме того, в музее появилась еще одна работа Г.И. Чорос-Гуркина. Какая? Об этом рассказывает зам. директора Национального музея Римма Еркинова.

— Римма Михайловна, знаю, что тема, связанная с Г.И. Чорос-Гуркиным, для вас особая. Хочется поздравить музей с пополнением копилки работ алтайского мастера. Все-таки, интересно, к какой версии истории картины «Алтай. Устье Чамала» вы склоняетесь сегодня?

— Как мы уже сообщали раньше, эта работа находилась в частной коллекции новосибирчанки Татьяны Петровой (Предтеченской), которая предположила, что эту работу мог приобрести ее прадед А.А. Предтеченский. Также она выдвигала версию, что картину Гуркина мог купить Н.А. Смирнов — тесть А.А. Предтеченского. Мы думаем все-таки, что картина могла быть подарена А.А. Предтеченскому самим Г.И. Чорос-Гуркиным. Как известно, доктор Предтеченский работал в санатории на озере Шира, а наш художник принимал там лечение. Вполне возможно, что Предтеченский получил картину в дар или выкупил ее. Можно провести аналогии. В Новосибирске жил А.К. Скальский — врач, который подарил Новосибирскому музею гуркинское полотно, на котором было написано художником: «На добрую память об Алтае — уважаемому доктору Скальскому». Сибирская интеллигенция знала Гуркина и почитала за честь приобрести его работы. Именно с гуркинских персональных выставок пошла мода на приобретение произведений художников для частных коллекций.

На снимке: семья А.А. Предтеченского незадолго до октябрьского переворота.

Что касается А.А. Предтеченского, то мы знаем, что он родился в селе Адрианово бывшей Владимирской губернии Переславского уезда. Отец его был дьяком. А.А. Предтеченский обучался в Переславском училище и Владимирской Семинарии. Работал учителем в начальной школе, позже учился в Томском университете на медицинском факультете. За участие в забастовке был уволен из университета и выслан из Томска в Красноярск, где работал в железнодорожных мастерских. Позднее ему удалось окончить медицинский факультет, и он стал лекарем. Работал при клинике Московского университета, в Забайкальской области, на курорте озера Шира. Его профессиональная деятельность была связана и с Минусинским уездным земством, с Красноярском, с Севастополем…

Татьяна Петрова не пожелала выставлять картину на аукцион, а сразу предложила ее выкупить нашему музею. Это и случилось. Деньги на приобретение этюда Г.И. Чорос-Гуркина мы заработали сами (входные билеты и экскурсии). Получается, что в этом благородном деле есть и ваша заслуга, уважаемые наши посетители! Гуркинскую работу видело очень ограниченный круг ценителей его творчества. Можно сказать, что она неизвестна более широкому кругу любителей живописи. Произведение с аналогичным названием «Чемал при впадении в р. Катунь» 1911 года есть в Государственном художественном музее Алтайского края с подписью «Дар Шпренгерт. Уважаемой Т. Шпренгерт на память об Алтае».

Этюд Г.И. Чорос-Гуркина был передан мне в Новосибирском художественном музее в присутствии научных сотрудников музея. Я пригласила также старейшего искусствоведа Сибири, в свое время поддержавшего незаслуженно забытого самобытного художника Н.И. Чевалкова. Всё происходило в должной по настроению обстановке. Надеюсь, что выставка этой работы скоро состоится. Пусть чуть позже памятной даты, связанной с днем гибели художника, но это обязательно должно случиться.

— Знаю, что в музее появился новый рисунок, сделанный Чорос-Гуркиным…

— Да, и появление этого рисунка я также расцениваю как благоприятный знак. Речь идет о легендарном новосибирском искусствоведе Павле Дмитриевиче Муратове. Он занимался художниками 20-30-х годов прошлого века. Мы у него выкупали 35 писем (опубликованных с купюрами) — переписку Николая Ивановича Чевалкова со своим учителем Вадимом Николаевичем Гуляевым. В далекие 60-е годы прошлого столетия П.Д. Муратов нашел вдову Вадима Гуляева в Ташкенте и там купил эти письма… Павел Дмитриевич в своем архиве долгое время хранил карандашный портрет 1919 года работы Чорос-Гуркина, на котором изображен бийский большевик, революционер Турусов. История этого уникального рисунка достойна краткого рассказа.

На репродукции – рисунок товарища Турусова, выполненный в Бийской тюрьме.

Гуркин в 1918-1919 годах был дважды арестован: сначала бийским совдепом, а когда пришли колчаковцы, по иронии судьбы его посадили вместе с теми, кем он был заключен раньше. Ему разрешили рисовать. И он делал портретные наброски совдеповцев, которые его чуть не убили. О герое рисунка есть сведения, что он свою трудовую деятельность начал с «кузницы» рабочего класса — завода «Красное Сормово». В 1914 году по революционным делам приехал в Бийск. Был председателем общегородского совета профсоюзов, секретарем уездного бюро РКП(б), участвовал в разгроме семеновских банд второй повстанческой дивизии. В тюрьме познакомился с Чорос-Гуркиным, куда попал сам после прихода Колчака... А рисунок этот П.Д. Муратову подарил его сын. Умер большевик в 1945 году. В Бийске одна из улиц названа его именем. В Национальном музее сегодня хранится более тридцати рисунков, выполненных художником в 1918-1919 годах в Бийской тюрьме…

Сегодня мне хотелось бы вернуться и к разговору об усадьбе Гуркина. Есть концепция ее восстановления, оцененная на уровне правительства России. И теперь, в сентябре, мы получили уже конкретную смету в новых ценах, которую выполнил по заказу нашего музея Сибирский институт «Сибспецпроектреставрация». Теперь у нас есть реальная стоимость восстановительных работ, необходимых усадьбе художника – и мемориальной, и рекреационной ее части. Смету мы можем предложить инвесторам, которые могут поддержать и развить эту идею.